Стук деревянных колёс телеги успокаивающе вторил размеренному цокоту копыт двух коней, которые её везли. Четыре фигуры в капюшонах направлялись куда-то на север, надеясь, что там найдут своё предназначение. Имея общую цель, они всё же сильно различались.

      Первой фигурой был негласный лидер этой мрачной компании – высокий, крепкий и поразительно умный, но в то же время безгранично жестокий и пугающе молчаливый человек с прямым строгим лицом, носящий неприятное ему самому имя Деаринд. Его ближайшие друзья, если бы они существовали, называли бы его Дин, но в эти тёмные времена он просто настаивал на сокращённой форме своего имени в общении, и представлялся только так. Пребывать в компании его заставил внутренний кризис, корни которого уходят глубоко в детство этого несчастного человека. Мучительное одиночество преследовало его долгие годы и, ведомый желанием избавиться от него, Деаринд собрал вокруг себя людей, которых он не захочет убить – каждого по своим причинам. Дефицит положительных эмоций сделал его чёрствым и холодным, но вместе с тем, постепенно закаляя его чувства, дал ему невероятные навыки и абсолютную эмоциональную стойкость. Едва ли хоть один из предсказанных Концов Мира заставит Деаринда встревожиться или почувствовать страх, но где-то в глубинах его подсознания зрели странные, незнакомые ему ощущения и мысли, связанные со второй фигурой в компании. В раздумьях об этом и о многом другом он ехал на буром коне, покрывая часть спины животного своим длинным дорожным плащом.

      Вторая фигура ехала рядом с ним на чёрном коне. В начале дороги ей случилось перекинуться парой слов с приятелем-наездником, но диалог не был долгим, как и любой другой, когда речь идёт об общении с Деариндом. Фигурой этой была беглая воровка Вельмира, попавшая в компанию из города, название которого было искажено лингвистическими тупиками и салатом из диалектов, а потому – давно не несёт в себе никакого смысла. Она была достаточно развязной и эмоциональной персоной, её громкий голос часто был слышен в любом споре и противоречии, но точки зрения не всегда казались логичными и разумными, зато по человечности и доброте она многократно превосходила Деаринда, чем вызывала у него открытое непонимание и порой скрытое удивление или даже мимолётную тень восхищения. В компанию она вписалась неожиданно хорошо и разбавила серые будни троих путешественников новыми оттенками. Скромный отряд Деаринда стал спасением девушки в минуту, оказавшуюся, вероятно, самой пугающей в её жизни. Городская стража прижала её к стене в тупике между прогнивших, ветхих домов, и в решающий момент, когда острый подбородок Вельмиры подпирало сверкающее лезвие меча капитана, раздался крик. Вернее будет сказать: душераздирающий вопль, который поверг в сковывающий ужас всех, кто находился в радиусе трёх кварталов от этого места. Капитан успел только обернуться на источник звука. В следующее мгновение топор диагонально рассёк на две половины его лицо, тем самым лишив его возможности удивиться, закричать, да и вообще, всех остальных возможностей. Шёпот разливающихся потоков крови и хриплый кашель алебардщика с разрубленной грудью заполнили тихий городской переулок. К неописуемому удивлению молодой воровки, это неожиданно кровопролитное спасение было осуществлено одним человеком. Как раз тем, с кем она теперь ехала рядом. Это произошло две недели назад и мотивы спасителя всё ещё оставались для неё загадкой. Возможно, Вельмира надеялась на развитие романтических отношений между ними, что часто бывает на уме у девушек, избежавших смерти по чьей-то прихоти, но окаменевшее сердце Деаринда было сложно заставить биться быстрее.

      Третья фигура сидела в телеге и с задумчивым видом читала объёмный трактат по некромантии. Текст был написан неаккуратно, но привыкшие к искажениям, ярко-синие глаза Феориса готовы разобрать любые символы, если в них крылась истина, за которой он гнался. Неудачливый алхимик, подавленный и оскорблённый своими коллегами-учёными, прибился к этой компании, когда почувствовал возможность проводить опыты на мертвецах, регулярный доступ к которым у него появлялся за счёт методов решения проблем, используемых Деариндом. Феорис искал доказательства своей теории отсутствия физической необходимости для человека обладать душой. Отсюда же вытекала вторая его теория – возможность возвращения