Теория Девушки. Предварительные материалы. Тиккун
Читать онлайн книгу.
чине, что она – тотальная. И хотя каждый из нас чувствует, что его собственное существование стремится стать полем битвы, на котором неврозы, фобии, соматизации, депрессии и тревоги трубят отступление; никому не удаётся постичь ни хода битвы, ни целей войны. Парадоксальным образом именно тотальный характер этой войны (тотальный и в отношении средств, и в отношении целей) в первую очередь и позволил сделать её настолько невидимой.
Империя предпочитает открытому наступлению китайские методы, хроническую профилактику, молекулярную диффузию принуждения в повседневности. Самослежение полностью заменяет всеобщую слежку, а индивидуальный самоконтроль подменяет собой контроль со стороны общества. В итоге вездесущность новой полиции сделала её практически незаметной.
II
Целью этой войны являются стили жизни: с точки зрения Империи борьба ведётся за право отбирать, назначать и упрощать эти стили. Захват Спектаклем общественного выражения желаний, биополитическая монополия всех медицинских знаний и возможностей, подавление всякого несоответствия армией, состоящей преимущественно из психиатров, тренеров и других благожелательных «посредников», эстетикополицейская регистрация биологических параметров каждого, непрерывная и всё более настойчивая и пристальная слежка за поведением, принятый по плебисциту запрет «насилия» – всё это соединено в антропологическом, или даже антропотехническом, проекте Империи. Его задача – создание облика граждан.
Очевидно, простая политика репрессий не может полностью препятствовать выражению людьми их стилей жизни (стили жизни в данном случае – не что-то, что должно сформировать извне бесформенную без этого материю, «голую жизнь», а наоборот, как некое внутреннее движение, которое определяет выбор варианта для определённого индивидуума в определённой ситуации). Здесь задействованы все имперские силы по отвлечению, запутыванию, поляризации индивидуума через отсутствие и невозможность. Выполнение цели не является безотлагательным, но требует максимальной надёжности. Со временем и благодаря такому комплексу действий всё закончится достижением требуемого разоружения индивидуума, особенно в области иммунитета.
Гражданские являются в меньшей степени проигравшими в этой войне, чем те, кто, отрицая её реальность, сразу же сдались: всё, что оставлено им в качестве «экзистенции», является не более чем попыткой длиною в жизнь сделать себя совместимым с Империей. Но для остальных, для нас, каждое действие, каждое желание, каждое чувство в определённый момент сводится к необходимости ликвидации Империи и её граждан. Эта задача в нашем дыхании, в амплитуде наших страстей. На этом криминальном пути у нас нет недостатка во времени, ничто не заставляет нас вступать в прямую конфронтацию. Более того, она бы свидетельствовала о нашей слабости. Начатые атаки, однако, будут иметь меньшее значение, чем позиция, с которой они будут исходить, поскольку наши атаки подрывают силы Империи, в то время как наша позиция подрывает её стратегию. И чем более Империи будет казаться, что она накапливает победы, тем более глубоким и необратимым окажется её поражение. Имперская стратегия заключается, главным образом, в организации слепоты во всех формах жизни, неграмотности во всех этических различиях, делая фронт нераспознаваемым, а следовательно, и невидимым; а также в наиболее критических случаях, в маскировке подлинной войны всеми типами фальшивых конфликтов.
Возобновление наступления с нашей стороны требует нового очерчивания линии фронта. Фигура Девушки – это зрительная конструкция, созданная для этой цели. Одни воспользуются ею, чтобы констатировать массовость враждебных оккупационных сил в нашей жизни; другие, более яростные, – чтобы выявить скорость и направление движения этих сил. Каждый увидит в ней то, чего он заслуживает.
III
Обратите внимание: концепт Девушки, безусловно, не является гендерным концептом. Клубный тусовщик соответствует ему не менее, чем загримированная под порнозвезду провинциалка. По отношению к бодрому работнику телекоммуникационного холдинга, вышедшему в отставку и проводящему время между Лазурным Берегом и своими парижскими офисами, где он ещё сохраняет опору, этот концепт не менее справедлив, чем по отношению к незамужней жительнице крупного города, слишком сильно занятой своей карьерой в сфере консалтинга, чтобы осознать, что она уже впустую потратила на неё пятнадцать лет жизни. И как этот концепт позволил бы обнаружить внешне незаметное сходство, связывающее модного, нахального и холёного пидорка из аристократических кварталов Парижа с американской мещанкой, живущей в пригороде со своей пластиковой семьёй, если бы этот концепт был гендерным?
В действительности Девушка – это лишь модель гражданина, созданная рыночным обществом после Первой мировой войны в ответ на угрозу революции. Таким образом, Девушка является полюсной фигурой, которая определяет будущее тем сильнее, чем больше она в нём преобладает.
В начале 1920-х годов капитализм установил, что он не сможет поддерживать себя как эксплуатацию человеческого труда, если не колонизирует также всё, что находится вне строгих рамок сферы производства.