Под куполом. Елена Владимировна Новаженина
Читать онлайн книгу.
>Женщина лежит, раскинув руки. В одной – букетик первых цветов. Вдруг закричал орёл. Она поискала его глазами. Вот он, распластал могучие крылья и парит высоко-высоко.
– Счастливый, – подумала женщина, – может лететь куда хочет, он – хозяин горных вершин.
С горы посыпались мелкие камушки, кто – то спускался вниз. Женщина обернулась на звук.
– Услышала! А я хотел подкрасться незаметно, – сказал, подбежавший к ней, молодой человек. Он что – то нёс в руках.
– Смотри, Вер, это пирит. Видишь, как блестит?
– Сколько у нас уже этих камней. А я дом хочу, Толя, детишек.
– Я знаю, родная, знаю, как ты устала. Потерпи немного. Я дострою аппарат, запатентую, будут средства, для строительств дома и тебе не придётся больше скитаться со мною по горам.
Анатолий нежно поцеловал жену. Вера подняла руки и обняла его за шею.
– Я не против гор, но пора подумать о детях. Ведь мне уже скоро двадцать пять.
– Разве это возраст? У тебя ещё всё впереди!
– Ты такой умный, замечательный, только почему то всегда без денег! Бедный ты мой!
– Нет! Я самый богатый, ведь у меня есть ты!
Супруги рассмеялись, Вера потрепала мужа за волосы. Тут в небе снова появился орёл.
– Смотри, как красиво парит! – Сказала Вера,– а помнишь Колорадо?
– Помню, и Колорадо и Мексику и Африку. И где мы только с тобою не были!
Оба некоторое время помолчали, потом Анатолий сказал:
– Пойдём обедать!
– Вот всегда так! Если бы я не любила тебя так сильно, давно бы сбежала! – проговорила, смеясь, Вера.
Глава 2
Октябрь. Ялта. Солнце заливает город и врывается через окно в просторный кабинет экспериментальной лаборатории. За большим столом сидит, склонившись над бумагами, седой мужчина. Это академик Высоков – местное светило науки.
– Твои проекты, Толя, гениальны! Но только уж чрезмерно гениальны! И не актуальны. Нам бы сейчас что-нибудь попроще. А это, – академик ткнул карандашом в чертёж,– пригодится только века через два.
– Вы – консерватор, Антон Лукич. Нельзя же топтаться на месте! Сейчас в стране сложная обстановка и наша с вами задача – помогать людям, а не откладывать на потом.
– А кто будет финансировать твой сверхгениальный проект? Министерство? Или я со своего кармана? Я бы рад, но не имею такой возможности!
Высоков строго посмотрел на Анатолия поверх очков. Но молодой профессор Горячий не сдавался.
– Детали можно изготовить на опытном заводе. А собирать я буду сам бесплатно, вернее, – тут Анатолий вспомнил про Веру, – условно бесплатно. За патент я денег не возьму, если их не будет. Главное проект, как вы сами заметили, гениальный.
– Забирай, и придумай что-нибудь попроще, пореалистичнее, – сказал Высоков, решительно отодвинув чертёж.
Анатолий не стал спорить. Дома состоялся разговор с женой.
– Вера, ты не думай, но…
– Высоков опять тебе отказал! Обратись к министру, к его заместителям.
– Нехорошо прыгать через голову. Высоков мой непосредственный начальник.
– Хорошо! Ещё немного я поживу в этой съёмной квартире, но потом… Я сама начну делать карьеру. И ты, дорогой, не обижайся, если жена тебя обойдёт. Тогда уж у нас точно будет свой дом, пусть небольшой, но свой.
Вера подошла к мужу и, заглянув ему в глаза, тихо проговорила:
– Я хочу розарий, сад! Я хочу, чтобы наши дети плескались в бассейне! Ведь у нас, когда-нибудь всё же, будут дети?! Не думаю, что хочу слишком многого, и мы этого не заслуживаем.
– Да, дорогая, ты права, – ответил Анатолий, но по его затуманенному взгляду, Вера поняла, что он что-то обдумывает.
Прошла осень, наступила зима. Вера продала несколько своих картин и стала вести кружок рисования при детско-юношеском культурном центре. Анатолий занимался очередной разработкой. Казалось, всё было хорошо, но профессор Горячий стал необычно молчалив. Веру тревожила его задумчивость.
Однажды Анатолий пришёл с работы и бухнулся на стул в кухне, даже не раздевшись.
– Что случилось? Вера никогда ещё не видела мужа таким потерянным.
– Он продал мой новый проект американцам! Я только его закончил, а он продал!
– Кто, Толя? Что случилось?
– Петрухин – новый ассистент Высокова. Он запатентовал моё изобретение, а я, понимаешь, я ничего не смогу доказать! Даже если докажу, то это ничего не изменит. Американцы приступили к производству. Петрухин, эта посредственность, слизал все мои чертежи и пояснительную записку. Эта бездарность, совершенно не разбирается в квантовых теориях, не имеет научной степени, а я – профессор с тридцатилетнего возраста, гений, как называет меня Высоков, посрамлён, унижен, ограблен!
Анатолий говорил быстро, раскачиваясь из стороны в сторону и обхватив голову руками.
– А Высоков? Он