На переломе эпох. Том 1. Владимир Земша
Читать онлайн книгу.
раведливого общества социального и национального равенства. Но их уже поджидают разочарование и крушение надежд и ценностей. А страна, которой они присягнули на верность, скоро канет в летопись веков.
Это военный роман о жизни и службе солдат и офицеров ЦГВ в Чехословакии. События проходят в 80-е годы на фоне глобальной «перестройки» взглядов, нравственности и веры. Эта книга о ценностях, остающихся вечными, несмотря на время, просачивающееся как песок сквозь пальцы.
Этот роман посвящается моим родным и близким.
Все события и все персонажи вымышлены. Любые возможные совпадения случайны. Похожие события могли происходить где угодно. Тем не менее, я постарался передать максимально правдоподобно существовавшую тогда общую атмосферу, которая пропитывала годы моей советской юности. Моих восьмидесятых.
Хотел бы я прожить другую юность, полную современных удовольствий? Как и тот дедушка, в рассказе А. Гайдара «Горячий камень», отказавшийся помолодеть, променяв славные страницы своей революционной истории, так и я не мечтал бы об ином. Память о годах службы я с гордостью несу через свою жизнь. А кому не довелось служить Отечеству, пусть тихо завидуют тем, кто всё же служил.
Нет, мы не пишем сочинений,
И уравнений не решаем,
Лишь в яростном огне сражений
Мы вас от смерти защищаем.
Нам для того дано здоровье,
Чтоб мы могли в кромешном мраке,
Захлебываясь липкой кровью
Поднять своих солдат в атаку.
И чтоб, не разгибая спины,
Придавленные вещмешками,
Дорог размазанную глину
Месили молча сапогами.
Не пахнет наша жизнь цветами,
Ее ветрами жгут морозы,
И про нее бы не стихами
Писать, а самой черной прозой….
…. Ну что ж, решайте уравненья
И сочинения пишите.
Ловите каждое мгновенье.
И насладиться им спешите.
Живите с каждым днем все лучше,
О будущем не беспокоясь,
А если вдруг нависнут тучи,
Мы защитим вас, вы не бойтесь.
Часть первая
Герои нашего времени
1.1 (87.08.20) Как упоительно стучат колеса
Лето 1987 г
Август. Жара. Вокзал. Два чемодана, набитые формой. Новый офицерский китель кажется, по крайней мере, тулупом. Рубашка, пропитанная потом, липнет к спине, фуражка давит на лоб, сбивается к затылку. Так начинается путь к офицерской службе, новой самостоятельной жизни для сотен новоиспеченных лейтенантов.
Вот и кончилось всё. Всё то, что казалось вечным. Всё, что казалось таким приевшимся, таким осточертевшим. Как хотелось, чтобы это «Всё» быстрее прошло. Чтобы прекратились команды «подъём», что бы прекратились построения, что бы забылись самоволки, пляж на «Маяке», курсантские дискотеки, снежные двухметровые сугробы и комариные тучи, ротный и старшина. Чтобы забылся тот весенний студенческий фестиваль, наполнявший радугой своих запретных плодов курсантские головы. Чтобы забылись отпуска, те драгоценные курсантские отпуска, которым нет равной цены! Как все хотели уехать, чтобы забыть училище, чтобы забыть «Академ», забыть «Новосиб», аэропорт «Толмачёво». И вот, свершилось! Первый выход в город в долгожданной офицерской форме. Неописуемый праздник на душе! Казалось, что всё вокруг вращается исключительно вокруг этого невообразимого события!
После мытарств по огромной душной Москве, напоминающей большое людское столпотворение, хаотичное и бессмысленное, двадцатилетний лейтенант, голубоглазый брюнет Владислав Тимофеев, наконец-то забрался в поезд Москва-Миловицы. Вагоны казались тесными. Люди с множеством чемоданов, сумок, коробок, ящиков, иногда с детьми, обливаясь потом, с трудом размещались в купе, иногда заставляя чемоданами и коробками свои собственные полки и даже столики. В основном это были аккуратные подтянутые люди до 40 лет с короткими, по-военному, стрижками. Состав пассажиров вполне внушал доверие.
Поезд протяжно заскрипел, несколько раз дёрнулся и платформа медленно поехала мимо вагонных окон.
Как упоительно стучат колёса. Карпаты. В окнах вагона проплывают украинские с соломенными крышами избы. Красиво. Он на этой земле впервые и ему ещё совершенно невдомёк, что здесь далеко не в каждой избе ему были бы так же рады, как он. Но его душу сейчас переполняет какой-то пьяный восторг-трепет, почти волнение. Позади училище, осточертевшие подъёмы и отбои! Впереди, казалось, ярко вспыхнул рассвет совершенно иной, незнакомой, какой-то удивительно интересной жизни. В глазах радужные «пузыри», раскрашивающие весь окружающий мир яркой гаммой красок. В памяти ещё свеж выпускной, никелированная каска, наполненная «ромбиками» и, несмотря на «сухой закон», водкой, из которой отхлёбывали, морщась,