Шкатулка королевы. Робин Каэри
Читать онлайн книгу.
лектуальной издательской системе Ridero
Пролог. Последние секреты Мазарини
Март 1661 г. Париж. Дворец кардинала
Колоннаду внутреннего двора Лувра огласило гулкое эхо от грохота колёс, топота конских копыт и громкого звука фанфар. От парадного крыльца отъехала золочёная карета, запряжённая шестёркой лошадей под голубыми чепраками с вышитыми на них золотыми лилиями. За королевской каретой следовал кортеж из трёх карет и двенадцати верховых дворян и пажей, а замыкал эту процессию отряд из двадцати мушкетёров, одетых в тёмно-синие мундиры и голубые плащи с серебряными крестами.
Король отправился в кардинальский дворец, чтобы лично навестить первого министра, чьё здоровье резко пошатнулось, а в последние дни ухудшилось настолько, что внушало серьёзные опасения не только врачам, но и самому кардиналу. И хотя пешая прогулка из Лувра во дворец Мазарини занимала всего несколько минут, на этот раз визит короля к первому министру был официальным, и требовалось строгое соблюдение придворного этикета. Да и талый снег после проливных дождей поздней весны утопил парижские улицы в непроходимой грязи, а посему, отправляясь куда-либо, следовало помнить о сохранности и чистоте своей обуви. Верховая прогулка не представлялась возможной альтернативой, так как появиться у постели тяжело больного в кавалерийских сапогах Людовику не позволяло ни личное уважение к кардиналу, ни осознание того, что эта встреча могла оказаться последней.
Всё время пути маркиз дю Плесси-Бельер, единственный из приближённых, кого Людовик пригласил ехать в своей карете, чувствовал напряжённость в молчаливом внимании короля. Не проронив ни слова, Людовик то и дело бросал в сторону своего спутника взгляды, в которых сквозили горечь и желание излить душу. Догадываясь, что причиной тому была цель их поездки, маркиз не спешил начать разговор. За те несколько лет, которые он провёл рядом с королём, он успел изучить его характер и привычки, и не единожды подмечал склонность к замкнутости. Отчасти Франсуа-Анри было понятно, отчего Людовик не спешил делиться с кем-либо своими переживаниями и сокровенными мыслями. Да маркиз и сам был готов обсуждать серьёзные вопросы только после того, как сам тщательно анализирует их. На откровенность даже с самым близким ему человеком – его старшим братом – он решался крайне редко, но и тогда это была не беседа, а, скорее, попытка взглянуть на вопрос глазами собеседника. Теперь же, глядя на сидящего напротив него короля, маркиз взвесил все известные ему факты и пришёл к выводу, что на душе у Людовика царило смятение, как это бывало, когда от него ожидали принятия важного решения, и он не был готов делиться своими переживаниями ни с кем.
– Пале-Кардиналь! – громко объявил герольд, когда карета и сопровождающий короля эскорт въехали во внутренний двор, образованный между двумя флигелями огромного дворца.
Сделав полукруг, карета остановились у ступенек высокого парадного крыльца с четырьмя колоннами каррарского мрамора, которые были увенчаны классическим треугольным фронтоном.
Подбежавшие к карете лакеи в красных ливреях с золотыми эмблемами кардинальского герба услужливо откинули подножку и распахнули дверцу.
– Вы идёте со мной, маркиз? – спросил Людовик прежде, чем выйти.
Этот вопрос прозвучал весьма неожиданно из уст человека, который с раннего детства привык отдавать приказы всем, даже своим близким друзьям. Но дю Плесси-Бельера насторожили отнюдь не нотки внезапной неуверенности в себе, его чуткий слух распознал в этом вопросе важность всего происходящего для Людовика и то, что в ту минуту он отдавал себе отчёт в том, что предстоящая встреча с кардиналом неизбежно повлечёт за собой перемены в его личной жизни и в управлении государством. Заданный королём вопрос означал, что для него было важным присутствие человека, которому он всецело доверял.
– Да, сир, – ответил Франсуа-Анри, а чтобы этот лаконичный ответ не показался проявлением безразличия, добавил:
– Я подожду вас в приёмной. Если это будет приемлемо.
– Тогда мы идём вместе! – с долей облегчения промолвил король.
С этими словами он вышел из кареты и, против обыкновения, неспеша размеренным шагом поднялся по ступенькам крыльца, а затем по парадной лестнице на второй этаж.
Людовик шёл через анфиладу парадных залов, рассеянно глядя впереди себя и лишь изредка отвечая короткими кивками на приветственные поклоны собравшихся во дворце кардинала придворных, служителей церкви, чиновников, дипломатов и родственников Мазарини.
Ради соблюдения строгих правил дю Плесси-Бельер отставал от короля ровно на один шаг. Ведь ничто, даже болезнь и близящаяся кончина первого министра, не могли послужить оправданием для нарушения придворного этикета. Более того, маркиз отдавал себе отчёт в том, что именно в этот день всеобщее внимание к персоне самого короля и к его окружению было наиболее пристальным и критичным. И дело обстояло вовсе не в подковерных интригах или закулисной борьбе в Королевском совете за назначения на государственные посты, а в том, чтобы не допустить к этим источникам