ЗНАЧИТ, СУДЬБА…

      Отразив атаку немецких танков и остановив их из противотанковых орудий ещё на середине поля, рота пехоты залегла в окопах, а старый старшина пробежавший взад вперёд и посчитав потери, вернулся с докладом к ротному…

      – Десятка два… против их сотни, товарищ капитан! – запыхавшись доложил он озабоченному молодому капитану.

      Рота окопалась здесь вчера поздним вечером, а утром – посмотрев в бинокль сквозь стелющийся по полю густой туман, капитан невольно охнул, увидев идущую далеко по полю в их направлении… роту немецких пехотинцев и сообщив об этом подошедшему старшине!

      – Не… побольше будет! – опытным взглядом возразил старый старшина, взяв протянутый ему бинокль и посмотрев в ту сторону.

      – Роты… три, не меньше! – сделал он вывод, отдавая бинокль командиру роты, молодому но опытному капитану!

      Убежав куда-то по окопу, он вскоре вернулся и показав ротному на кучку бойцов, выбравшихся из окопа на правом фланге, пояснил ему:

      – Разведку отправил! Пусть точней узнают!

      Разведчики спешно обошли немцев в утреннем тумане и вернувшись, доложили ротному ещё более неприятную новость!

      – Танки… за ними идут, завязли в грязи! – сообщил малого роста сержант разведчик и шмыгнув носом, добавил: – Но, скоро подойдут!

      Старшина выслушал его доклад и посмотрев на поле, а потом на небо и незаметно перекрестившись, тихо сказал:

      – Эх, дороги наши… И помогают… иногда!

      Тут начал моросить мелкий и холодный дождь и ротный, вдруг вспомнил о идущем позади них обозе с патронами!

      Посмотрев на свои часы, он спросил у старшины о том, как тот думает – скоро ли подоспеет помощь и тот, снова взглянув на небо и щурясь от капающего дождя, безнадёжно махнул рукой и ответил с обречённостью в голосе:

      – Ну, коли уж… Танки застряли… То уж… машины точно не пройдут! Значит… судьба!

      К счастью, рота была укомплектована сверх меры и даже имела в своём распоряжении один артиллерийский расчёт, пусть и с малым орудием, но всё же!

      Когда немцы приблизились на нужное пулемётчикам расстояние, те открыли огонь по приказу ротного и часть немцев навечно осталась лежать на поле, а большая часть отступила и с той стороны раздались громкие и истеричные крики немецких офицеров…