– К доске, товарищ Горушкин! Доложите-ка нам, любезный, что вы знаете об озерах…

      Я покраснел. Весь предыдущий урок, посвященный происхождению озер, мы с закадычным дружком Мишкой Наклейщиковым слушали учителя в пол уха, потому что под партой шло жаркое сражение. Мы играли в морской бой. Озера не входили в наши интересы, поскольку мы с Мишкой собирались стать капитанами дальних плаваний. Моря и океаны, волны с десятиэтажный дом, диковинные страны, увитые лианами баобабы, рычащие львы, вооруженные до зубов пираты – вот была наша стихия…

      – Ну, так что же вы знаете об озерах? – насмешливо переспросил учитель, будто бы и в самом деле сделал мне дырку во лбу и уже рассмотрел содержимое моей головы…

      Тут я понял, что «приплыл». И не только я, но и Мишка Наклейщиков, с которым мы собирались этим летом поехать отдыхать на море и вместе с родителями готовились к погружению с аквалангами на глубину. Если сейчас я схлопочу «пару», не видать нам лазурного побережья, как своих ушей, а все лето придется ковыряться на грядках на родине бабушки Нины в районном селе с нелепым названием Вашки.

      Мысль поразила меня, как громом. Однако, я нашел в себе силы собраться. Вытянулся и чеканным шагом вышел к доске, лихорадочно пытаясь отыскать в закоулках памяти, хоть какие – то знания по этой теме. Увы, голова моя казалась гаванью, забитой обломками кораблекрушений.

      Краем глаза я зацепился за минутную стрелку, которая недвижимо застряла на циферблате. Если бы я мог усилием воли сдвинуть ее на десять минут вперед, тогда бы прозвучал звонок, а вслед за ним наступило долгожданное лето на море!

      – Мы ждем, Горушкин! – холодно сказал учитель.

      Я решительно набрал воздуха и даже привстал на носки, демонстрируя страстное желание рассказать все, что известно человечеству про образование озер.

      – Озера бывают разные, – торжественным профессорским тоном сказал я.

      – Ну, что ж, с этим трудно поспорить, – ехидно заметил учитель. – А конкретнее!

      – Если говорить конкретно, то одни озера бывают большие. Ну, прямо – таки громадные, – я развел руками на всю ширину. – Учитель хотел что-то сказать, но я его опередил, – А другие озера – совсем крохотные. Иной раз смотришь на них и думаешь: а уж озеро ли это? Такое оно крохотное – только воробью попить…

      – Интересное наблюдение, – прокомментировал учитель.

      – А еще я наблюдал, когда с папой на самолете летел, что они и по форме бывают разные, – понесло меня дальше. – Одни круглые, как циркулем нарисованные, а другие, как блины, мышами изъеденные. Третьи вообще на чулки похожи. Вытянуты, как будто их кто – то специально тянул.

      Я усиленно косился на минутную стрелку, но она, протащившись деления три, снова замерла на месте, словно приклеенная.

      – Так ты считаешь, что озера кто-то специально вытягивал? – сурово спросил учитель.

      – Я думаю, что не напрасно все это. – нашелся я.

      Учитель рассердился и хотел меня остановить.

      Но я не дал ему опомниться и, подталкивая взглядом заленившуюся стрелку, заговорил, словно застрочил из пулемета…

      – Я даже такое, не поверите, видел озеро – настоящая рукавица. Другое – как вторая рукавица. А третье озеро было похоже на валенок. Будто тут великан пробежал да все это и потерял… А еще одно было – вылитый женский сапог с каблуком. И каблучок такой модненький – шпилька…

      Класс откровенно ликовал. Я понял, что перебрал. И чего это меня дернуло брякнуть про какой-то дурацкий сапог со шпилькой.

      – Это было вовсе не озеро, а это полуостров, – брезгливо заметил учитель.

      – Аппенинский, – некстати щелкнуло у меня в голове.

      Класс грохнул. Я видел, что наш зловредный сосед и пересмешник Васька Гусев прямо-таки покатывается по парте и показывает на меня дурацким, выпачканным чернилами пальцем. Но тут Мишка, защищая мою честь, изловчился и ловким подзатыльником успокоил Ваську..

      – Глубокая мысль, – ядовито заметил учитель.

      – Правильно! – обрадовался я. – Одни озера бывают такие глубокие, что с ручками и ножками скроют. Да что там – с маской и ластами до дна не донырнуть… А другие, – осуждающе махнул я рукой, – такие мелкие, такие, что стыдно прямо за них – вороне по колено!

      Уже весь класс покатывался со смеху.

      – Еще бы протянуть пару минут, – с тоской подумал я…

      Я открыл рот, чтобы продолжить характеристику озер, но учитель меня опередил.

      – Садись, Горушкин. Два… Мелко плаваешь, надо сказать…

      – Все! – я сел, как ударенный пыльным мешком. Рядом со