Леди, которая любила готовить. Карина Демина
Читать онлайн книгу.
ction>
Глава 1
Василиса сделала глубокий вдох, выдохнула и закрыла глаза.
– Вася! Вася, не смей этого делать! – в дверь ударилось что-то тяжелое, но мореный дуб выдержал. А Василиса поморщилась. Вот неугомонный. – Не вздумай даже!
Она подняла руку. Солнечный свет, пробиваясь сквозь тончайшее полотно бумаги, окрашивал ее во все оттенки золота. И в золоте этом терялись буквы. А Василисе подумалось, что будет совсем даже неплохо, если буквы эти вовсе потеряются. Мысль вдруг показалась совершенно замечательной. И собственная сила ее, обычно неподатливая, неудобная, отозвалась легко. Повинуясь ей, вспыхнула нарядная розовая свеча. Невыносимо запахло цветами, причем запах был резким, раздражающим и совершенно не соответствующим моменту.
– Вася!
Дверь выдержала еще один удар, правда, с потолка посыпалась побелка. Василиса вздохнула и сказала достаточно громко, чтобы ее услышали.
– Не заперто.
– Вась? – а теперь дверь приоткрылась осторожно. Александр заглянул в комнату. – Вась, ты как? Ты же не собираешься сделать какую-нибудь глупость?
– Какую-нибудь – нет, – Василиса поднесла лист к свече. Тонкий рыжий огонек потянулся, а дотянувшись, пополз по бумаге, уродуя золото черными пятнами ожогов.
– Вась, я серьезно. А то ж мне сказали, ты как письмо прочла, прям вся переменилась и к себе пошла. И я подумал… что… ну, мало ли… потому и серьезно. Вот, – Александр вошел бочком, что было странно и, пожалуй, даже забавно. Огромный, в деда, он сутулился, стараясь казаться меньше, незаметней. Но скромный синий студенческий мундир, украшенный девятью золочеными пуговицами, лишь подчеркивал и неуместность этой вот позы, и стати.
– И я серьезно, – она перехватила лист за другой уголок и вздохнула. – Успокойся. Ничего я не буду делать. Разве что… не знаю, торт испеку?
– Шоколадный? – Александр окончательно успокоился и расправил плечи, отчего в гостиной стало тесновато.
– Может, и шоколадный.
– Тогда хорошо… – он переминался и смотрел все еще виновато, хотя уж его-то вины в случившемся точно не было.
Ничьей не было.
Просто…
Так получилось.
– Ты сильно расстроилась? – Александр все-таки решился присесть. На самый краешек софы, памятуя, что в дамских комнатах мебель все-таки довольно хрупка.
– Даже не знаю, – Василиса разжала пальцы и позволила листу упасть. Правда, огню коснуться наборной поверхности комода не позволили. Он погас.
И свеча вонять перестала.
Хотя… надо будет велеть, чтобы окна открыли.
– Я его все равно на дуэль вызову, – теперь, когда беспокойство за сестру отступило, Александр позволил себе злость.
И пальцы его стиснули рукоять шпаги. Пусть нынешняя, положенная уставом Высшего имени Его императорского Величества Николая I Дворянского Института, и была неказиста с виду, да и вовсе не особо нужна человеку столь одаренному, как Александр, но владел ею он весьма неплохо.
– Зачем?
– Чтобы знал, как порядочных девушек перед свадьбой бросать.
– Не он первый, – Василиса пожала плечами и устроилась у окна. То выходило на парк, и прежде Василисе нравилось разглядывать, что удивительную вязь желтых дорожек, что ковровую зелень газонов, что разноцветье клумб.
– Вась… я… вот увидишь… – светлые брови сошлись над переносицей. – Все еще образуется. И не надо обращать внимание на одного идиота.
На одного – не стоит.
Но…
Снова слухи пойдут. После прошлого раза еще не все утихли, а тут надо же… снова… и полетят письма с выражениями сочувствия, со словами поддержки, ибо положено поддерживать брошенных невест…
Василиса с трудом, но сдержала вздох.
…выйти придется. И из комнаты, и из дому. Правила игры давно известны. Нельзя показывать слабость или обиду. Радковские-Кевич не могут позволить себе ни того, ни другого.
Улыбаться.
Принимать притворное сочувствие с притворным же вниманием, болтать о пустяках и казаться беззаботной, как и положено девице ее положения.
А она устала.
Василиса поняла это неожиданно ясно.
Устала от игр.
И от сплетен.
От шепотка за спиной… та самая, проклятая… четвертый жених… или уже пятый? Можно понять бедолагу… ни одно приданое не окупит…
От взглядов, от которых не скрыться. И приходится держать спину ровнее. И улыбаться все беззаботней, пока щеки не заболят, пока лицо не одеревенеет, пока самой Василисе не станет казаться, что она – лишь кукла, в которую по недоразумению вдохнули каплю жизни.
– Вась, ну Вась, – Александр дотянулся и дернул за рукав. – Хочешь, я нового жениха найду?
– Зачем?
– Не знаю, – он смотрел снизу вверх, заискивая и всем видом своим выражая готовность