Среди дрома́ рома́ полно людей самого разного происхождения, но даже представители весьма флегматичных рас и народностей быстро заражаются цыганским раздолбайством. Вот, например, Йоска – типичный негритёнок, чёрный и губастый, с жёсткой шапкой пыльных курчавых волос. Болтает по-цыгански и по-русски, но занят в основном уклонением от любой работы по хозяйству. Пока его мама – статная и красивая чернокожая женщина в ярком платье, удивительно свёрнутом из одного цельного куска ткани – разыскивает его по лагерю, чтобы отправить мыть посуду, Йоска прячется за автобусом и болтает с Василисой. Страшно любопытный, но довольно забавный мальчуган. Ему всего четырнадцать, и Ваське смешно, когда он пытается изображать из себя взрослого. Для этого Йоска плюётся и ругается, но, к счастью, только тогда, когда вспоминает, что так надо.

      – А ты правда механик на вола́нтере? – спрашивает он уже второй раз. Никак не может поверить.

      – Младший механик, – честно призналась Василиса. – Главмех у нас Зелёный.

      – Он правда зелёный?

      – Ты что, – рассмеялась Васька, – разве люди бывают зелёными? Просто прозвище. Не знаю, почему его так зовут.

      – Люди всякие бывают, – качает головой Йоска. – Вот ты белая, волосы светлые, глаза зелёные. А я чёрный – и волосы, и кожа, и глаза. Зара, моя сестра по отцу, рыжая, и кожа как молоко. Янко – сам цветом как кирпич, волос жёлтый, глаза синие. Так почему бы и зелёным людям не быть? Я бы не удивился, увидев зелёного человека. Миров много, людей много, все разные. А ты бы удивилась?

      – Удивилась бы, наверное. Я всему удивляюсь, мало пока видела.

      – Ха! – тут же надулся Йоска и, вспомнив, что он взрослый, сплюнул в дорожную пыль. – Я много видел! Я – рома дрома, человек Дороги! Мы идём из мира в мир, у нас нет дома, кроме наших машин.

      – У вас интересная жизнь, – согласилась Василиса, – но я когда-нибудь хотела бы свой дом.

      – А сейчас у тебя его нет? Где же вы живёте?

      – Сейчас, пожалуй, нигде. Вот с вами путешествуем. Я, мама и брат.

      – А где твой папа?

      – Мой отец – капитан волантера. Но волантер… Долго объяснять, в общем, требует ремонта. Папа с командой отправился за одной важной штукой, а нас с мамой и Лёшкой послал с караваном Малки в Центр. Папа починит волантер, прилетит туда, и мы встретимся.

      – Волантер – это же такой дирижабль, да? – уточнил Йоска.

      – Не совсем. Просто похож. На самом деле, он летает не по закону Архимеда, а по другому принципу. Но ты не поймёшь.

      – Чойта не пойму? Я не маленький, пхагэ́л тут дэвэ́л[1]! – Йоска сплюнул.

      – Я и сама плохо понимаю, – вздохнула Васька, – да и никто не понимает, наверное. Волантер – древняя штука, техника Ушедших. Я там могу починить свет в салоне или унитаз в гальюне – это так туалет называется – и всякую мелкую авионику ещё. Приводы рулей, управляющие коллекторы ходовых машин… А если главный движитель крякнет – то всё. Ни инструкций, ни деталей. Хорошо, что они почти вечные.

      – А чего тебя не взяли, ну, штуку эту искать? Раз уж ты механик?

      – Я младший механик. И папа считает, что маме и брату я сейчас нужнее.

      – Ему сколько, брату твоему?

      – Почти восемь.

      – Совсем мелкий! – гордо сказал Йоска. – Не то, что я. Ой-ой-ой!