Письма с фронта. 1914–1917. А. Е. Снесарев
Читать онлайн книгу.
что так и есть. В твоих письмах, детка, я чувствую отзвук такого же настроения. Может быть, я ошибаюсь? Пиши мне определенно, когда ты направишься в Каменец, чтобы мне не писать тебе зря в Петроград… Теперь мне нередко приходится ездить на велосипеде, и я делаю это совершенно легко, т. е. сердце мое, вероятно, вернулось в норму. Подсчет твой получил; надежно ли деньги лежат (8 тысяч) в отделении и какой ты получаешь процент? Давай цыплят, я вас обниму, расцелую и благословлю.
Дорогая моя женушка!
Пишу это письмо на авось, в Петроград, в расчете, что оно тебя там еще застанет или будет переслано в Каменец согласно твоему заявлению. Вчера Осип вновь пустился в рассказы об удивительных качествах Ейки, подражал ее минам и рисовал мне ее очень живо. Напомнил, как тебе трудно справляться с двумя сыновьями, когда они начинают с тобою бороться… я думаю, изуродовать мать могут. И под впечатлением всех этих рассказов я ходил по лесу и думал: как-то все они представляют теперь себе своего отца, ведь скоро будет год, как они не видят меня. Мы решили с Осипом, что Ея меня забыла и под влиянием рассказов создает себе представление по тому портрету, который находится под руками; мальчики, конечно, помнят, – Геня яснее и крепче, Кирильчик слабее и смутнее. Ходил я и все старался их представить, и мне это удавалось, потому что предо мною есть целая серия карточек и я теперь понимаю всю их милую ценность.
Сейчас сижу за столом в лесу, близко и далеко гудит артиллерия, гудят птицы наперерыв одна пред другою, и где-то кукует кукушка. На душе моей тихо и немного печально, может быть отголосок разговоров с Осипом, может быть оттого, что вчера мне сказали о смерти Л. Г. Корнилова. Не знаю, правильны ли эти рассказы, но они говорят, что, получив ранение в руку, он получил затем еще три ранения и последнее смертельное. Его смерть наводит меня на многие мысли; армия потеряла крупную фигуру и потеряла ее при убийственной обстановке. Чей грех, что все это так сложилось, кто виновен… а так не хочется искать виновных в этой огромной драме, ибо это опасный и скользкий путь для решения ее сложных вопросов.
Как-то ты, моя золотая, высматриваешь? Думаю почему-то, что ты немного пополнела… пора, 30 лет. Давай твою головку и детишек, я вас обниму, расцелую и благословлю.
Последнее твое письмо от 12 мая. Целуй папу с мамой. А.
Дорогая моя Женюра!
Сижу в лесу с офицерами, день божественный, и мы ведем веселую беседу. Противник стреляет целый день, но по обыкновению бестолково. Я отчасти объясняю это явление тем, что в австр[ийской] армии среди артиллеристов (дело спокойное) много евреев, а последние, по натуре глубокие антигосударственники, в душе мало носят искреннего отношения к делу войны, и если довольно грохоту, то они им и ограничиваются… с толком или нет – безразлично. Только что судил двух баб, пришли жаловаться, что у них украли солдаты полотенце, белье, хустки и пр. У двоих отыскали, приказал отобрать, а грабителей (или воров… вернее) выпороть; плетут