Тонкая грань. Курьер. Ирина Никулина Имаджика
Читать онлайн книгу.
И он хотел резаться годами в Doom, и зависать на порносайтах, обливаться холодным потом, обнаружив вирус в компьютере. Хотел бесцельно бродить по осенней листве и смотреть, как Персик устраивается пописать.
Он хотел сидеть под цветущей вишней и слушать, как жужжат шмели. Хотел болеть, хохотать, целовать, уставать, пьянеть и мерзнуть. И делать все, что составляет суть понятия «быть живым». Он по крупицам собирал себя, учился быть осторожным, ловким, быстрым и смелым. Он, как самый придирчивый дизайнер, пять лет творил обстановку в своей квартире. На собственном горбу тащил две остановки долбаный ковер. Два месяца расплачивался за стереосистему. Курьер не спал всю ночь, когда навернулся монитор у компа. Черт, он даже Персика выбирал полгода, пока нашел подходящего котенка! И все это должно за две секунды сорваться в пропасть? Имидж, уют, комфорт, его жизнь? Он строил такие сложные конструкции своей судьбы не для того, чтобы убогие «гориллы» без мозгов просто всадили ему пулю в сердце.
Курьер понимал, что весь его праведный гнев не имеет ровным счетом никакого значения. Звезды нашептали и вокзал поймал в западню. Интересно, что он сделал не так в Космическом масштабе, чтобы сейчас грызть себе локти, выдумывая на ходу планы спасения? Какая сволочь, там НА ВЕРХУ решила, что Курьер больше не нужен истории? Ладно, если Бог оставил его на растерзание «доберманом», он сделает всё, чтобы спасти себя и Посылку. И на хрен молитвы, они не помогают.
Оставалось одно: действовать безупречно. Журналюга пусть пока живет, а вот ближайшему «доберману» он собирался залепить один, но сокрушающий хук. Четко представил, как кулак, ускоренный злобой, врезается в плоть, ломая носовую перегородку… Ведь сделал же он это в прошлом году в Турции. «Вспомни: ты видишь свой кулак, ты слышишь глухой звук, кровь брызгает на лицо, и «красавцы» с удивленными рожами сползают вниз, как кули с мукой…». Пришло время повторить подвиг. (Во имя Мата Хари!!!). Ибо другого выхода он не видел.
А если курьер сдохнет, как последний шелудивый пес, что ж, такова судьба. Мама наверно узнает спустя полгода. Виктор пустит одну скупую «мужскую» слезу, чтобы не испортить макияж. У рыжей журналистки материал накроется медным тазом. Наверное, только Персик будет долго мяукать, в недоумении созерцая пустую миску.
Зато, черт возьми, он станет, наконец, свободен от всего: от необходимости пить, есть и испражняться; строить дом, растить сад, болеть и желать. Дождь и снег будут проходить сквозь его гнилое тело, черви устроят небывалую пирушку, а он будет лежать, разлагаться и НИЧЕГО не чувствовать… Ну уж нет! Он запретил думать о кладбище, не время страдать некрофилией.
И тут Курьер увидел этого парня. Полный отморозок. Черные волосы всклокочены, пирсинг, леопардовая куртка, кожаные штаны, ботинки «Гриндерс»; и плюс ко всей этой кричащей безвкусице из-под куртки выбивалась яркими лоскутами немыслимая фиолетовая рубаха. Боже, с какой помойки одевается местная богема! Он бы громко хихикал, рассматривая местное чудо в перьях,