Таким событием стало для меня появление бледно-розового, слабо светящегося облачка, которое, едва покачиваясь, плыло в голубоватой дымке. Невольно задержав на ней взгляд, я тут же очутился рядом – в этом слое реальности любое перемещение происходит именно так – ты думаешь о чем-то или желаешь чего-то, и уже через миг оказываешься прямо там, где хотел быть.

      И я оказался там, где хотел быть – рядом с девушкой, обернутой легкой пеленою розового облака. На ее губах застыла какая-то мечтательная улыбка, а глаза смотрели прямо перед собою невидящим взглядом. Она спала – спала крепко, как и множество других людей в разноцветных, сотканных из дыма коконах, плавно перемещающихся по зыбкой долине Сновидений. Я редко забредал сюда в своих путешествиях – слишком унылою и однообразною была картина. Ну что за радость рассматривать непрестанно меняющий свои очертания дым, из которого сотканы сновидения миллионов – миллиардов спящих. И просто прекрасно, что это измерение сколь угодно велико, чтобы вместить в себя всех этих невольных ночных странников, да и не только их, и много чего еще – иначе долина Сновидений превратилась бы в мегаполис почище любого Нью-Йорка…

      Девушка спала. На ее длинных ресницах почему-то мерцали блестки света, и это было так неожиданно красиво, что я, завороженный, решил сопровождать свою «находку» в ее бесцельном путешествии.

      Девушка двигалась плавно, с какой-то завораживающей грацией, если такое только можно сказать о движении кокона со сгустком энергии внутри, повторяющем очертания человеческого тела – тела, которым владеет каждый из нас, живущих на Земле. Пожалуй, в другую эпоху ее бы назвали красавицей, но в наш жесткий век минимализма и худосочных моделей округлые женственные формы ее тела не претендовали называться идеалом. Но другая красота, недоступная глазу там, на Земле, окружала ее со всех сторон волнами теплого сияния и беспрекословной, всеобъемлющей нежности…

      Она была прекрасна.

      И, любуясь со стороны этим неожиданным подарком случая, я – как никогда – жалел, что не могу разбудить ее – она меня просто не увидит. Еще несколько часов – или мгновений? (время тут тоже движется по какой-то своей, весьма хитрой траектории) – и она навсегда уйдет из зоны моего восприятия. Скорей всего, я больше никогда ее не увижу.

      – Как жаль, что я ничем не могу тебе помочь, – с сожалением сказал я девушке.

      – Что-то я не слышал, чтобы она просила тебя о помощи, – раздался вдруг за спиною знакомый насмешливый голос. От неожиданности я едва не подпрыгнул.

      Асмэль!

      Не смотря на то, что мы знакомы уже давно, все равно никак не могу привыкнуть к его неожиданным появлениям. Даже то, что в этом слое реальности видишь не только глазами, а как бы ощущаешь предметы и существа сразу всем телом, но моего знакомца, кажется, это правило не касается – вижу я его только тогда, когда этого хочет он сам.

      Я обернулся на голос и увидел ухмылку на смуглом лице юноши. На вид ему было что-то около двадцати лет, а сколько на самом деле – об этом можно было только догадываться. Но встречая прямой взгляд его пронзительно-синих глаз, я не решался гадать об этом. И хотя он знал обо мне даже больше, чем мне хотелось бы, я сам не знал о нем ровным счетом ничего кроме его имени, и то, если имя, конечно, было настоящим.

      А теперь этот смуглый, изящного сложения молодец с почему-то темно-синими вечно растрепанными волосами до плеч и спадающей на глаза фиолетовой челкой висел в воздухе рядом со мной и насмешливо кривил в улыбке рот.

      – Тьфу ты! – почти что выругался я. – Что за дурацкая привычка – выпрыгивать, как чертик из табакерки?

      – И тебе привет, – снова улыбнулся Асмэль. – Ну и чем ты тут занимаешься? Отдыхали, как умели, развлекались, как могли? Чего это тебя на ходячих трупов потянуло?

      – Какие трупы! – возмутился я. – Обычные люди.

      Асмэль только презрительно передернул плечами:

      – Ну, я же и говорю – трупы ходячие.

      Я только махнул рукой – сейчас у меня не было никакого желания с ним спорить. Хотя в любое другое время я был бы рад его обществу – вменяемых собеседников мне приходилось встречать тут не так часто.

      – Где она?

      Пока мы с ним общались, мое розовое облачко, которое вот только что висело здесь, куда-то пропало.

      – Кто?

      – Девушка!

      Чувство, охватившее меня, было близким к отчаянью – сам не знаю, почему. И Асмэль этого, конечно, не мог не увидеть – здесь любая эмоция обретает форму и цвет.

      – Да их тут – видимо-невидимо! – неопределенно махнул он рукою в сторону клубящегося тумана, что тянулся во все стороны от нас. – Лови любую. Все равно они все ни живы, ни мертвы – какая разница?

      – Много ты понимаешь, – вздохнул я, все еще в надежде оглядываясь. Но зря – моей, с позволения сказать, знакомой нигде не было видно. И серые кольца струящегося тумана почему-то начали вызывать жгучую тоску.

      Асмэль еще раз пристально взглянул на меня, хмыкнул еще более презрительно