Под хохот злорадный могучего зла,

      Под стон непогоды мятежной,

      Как ландыш укромный, любовь расцвела

      В душе боязливой и нежной.

      Лазурные грезы ее стерегли

      Не добрые феи и гномы,

      А стаи шакалов, бродивших вдали,

      И злобно роптавшие громы.

      Преграды со всех поднимались сторон,

      Как сказочных стран великаны, –

      Различие веры, враждебность племен,

      Людских предрассудков туманы.

      Все призраки ада, все духи скорбей

      Теснились к ее изголовью;

      Но бодрствовал ангел хранитель над ней

      С небесной своею любовью!

      И пытки самой не страшилась любовь!..

      Судьба тогда злей ополчилась:

      Друзей наших брызнула чистая кровь,

      За нами – тюрьма затворилась.

      Томленье разлуки, людская вражда,

      При жизни весь ужас могилы…

      Без вести живой за годами года,

      Убившие лучшие силы…

      Ах! часто я чудного демона клял,

      Который так долго и жадно

      Из сердца всю лучшую кровь выпивал,

      Томил и терзал беспощадно.

      И звал я отжившею ложью любовь,

      В грядущее мысль устремляя;

      Но гнев укрощался – и славил я вновь

      Ее, как посланницу рая.

      И свято я верю, мой друг: победить

      Любовь и могила не властна!

      Векам она будет далеким светить,

      Как греза эдема, прекрасна!

      За что любить тебя? Какая ты нам мать,

      Когда и мачеха бесчеловечно-злая

      Не станет пасынка так беспощадно гнать,

      Как ты детей своих казнишь, не уставая?

      Любя, дала ль ты нам один хоть красный день?

      На наш весенний путь, раскинутый широко,

      Ты навела с утра зловещей тучи тень,

      По капле кровь из нас всю выпила до срока!

      Как враг, губила нас, как яростный тиран!

      Во мраке без зари живыми погребала,

      Гнала на край земли, в снега безлюдных стран,

      Во цвете силы – убивала…

      Мечты великие без жалости губя,

      Ты, как преступников, позором нас клеймила,

      Ты злобой душу нам, как ядом, напоила…

      Какая ж мать ты нам? За что любить тебя?

      За что – не знаю я, но каждое дыханье,

      Мой каждый помысел, все силы бытия –

      Тебе посвящены, тебе до издыханья!

      Любовь моя и жизнь – твои, о мать моя!

      И, чтоб еще хоть раз твой горизонт обширный

      Мой глаз увидеть мог, твой серый небосвод,

      Сосновый бор вдали, сверканье речки мирной.

      И нивы скудные, и кроткий твой народ,

      За то, чтоб день один мог снова подышать я

      Свободою полей и воздухом лесов, –

      Я крест поднять бы рад без стона и проклятья,

      Тягчайший из твоих бесчисленных крестов!

      В палящий зной, в песке сыпучем по колени,

      С котомкой нищего брести глухим путем,

      Последним сном заснуть под сломанным плетнем

      В жалчайшем из твоих заброшенных селений!..

      О, пасынок природы нелюбимой,

      Изгнанья край!

      Ни голубых озер,

      Ни темных рощ: пустынный, нелюдимый,

      Грядами гор стесненный кругозор.

      Спеша, иду на голую вершину,

      В надежде там родной сыскать простор –

      Открытый вид на мирную долину,

      Иль на густой, в короне снежной, бор.

      Забвенья миг… И вот мечтою смелой

      В больной душе роскошный создан пир:

      Не там ли, там за этой гранью белой,

      Лежит и он, отчизны светлый