Я – бог потерянных вещей:

      Булавок, всяких мелочей,

      Бумажников и паспортов

      И ненаписанных стихов.

      Среди моих сокровищ есть

      Иголки, пуговиц не счесть,

      Есть Библия и есть Коран,

      Прокисшей совести стакан…

      Средь ярких бусин, все в пыли,

      Обрывки брошенной любви,

      И есть потерянный покой,

      Забытый в парке под скамьей.

      Есть брошенный бездомный кот,

      Потерянный напрасно год,

      А кто терял своих друзей —

      Найдет их средь моих вещей.

      Теряют люди время, жизнь,

      Себя, монеты и ножи,

      Теряет каждый. Тот лишь бог,

      Кто все вернуть однажды смог.

      Весь в серебряных узорах,

      На вратах – замок хрустальный.

      Охраняет город тайный

      Золотая мантикора.

      Её очи – аметисты,

      Её когти – как кинжалы.

      На хвосте её, как жало,

      Скол звезды горит лучистый.

      Но Привратник до заката

      В тайный град войти не смеет,

      Ждёт, когда заря дотлеет,

      Поцелует ночь прохладой…

      Бойся, Странник, до рассвета

      В город заходить сакральный

      И гулять в саду желаний —

      Он таит свои секреты.

      Странник, стой! Пускай искрится

      В лунном свете град хрустальный.

      Ведь сулят конец печальный

      Эти очи-аметисты.

      Эти когти, как кинжалы,

      Сердце разорвут на клочья,

      Станет день чернее ночи

      И вонзится в душу жало…

      Странник, стой. Не стоят тайны

      Смерти цвета аметиста.

      Пусть луна сияет льдисто,

      Освещая путь твой дальний.

      Пусть исчезнет за спиною

      Град хрустальный, сад секретный,

      Пусть останется запретным

      И растает пеленою.

      И растает за спиною…

      Над рекой бродит призрачный вечер.

      На ветвях – колокольчик хрустальный.

      Спит дракон у меня на ладонях.

      Духи спят… В окнах домиков – свечи,

      Дремлет в храме забытая тайна.

      Лишь звезда свет неясный уронит —

      Я сниму с себя маску лисицы,

      Душу сброшу, как будто одежды,

      Разбужу на ладонях дракона.

      Я тебе буду изредка сниться —

      В старой маске, такая, как прежде,

      В нежном вздохе японского клёна..

      Моя душа – волчица-ночь

      С луной начертанным оскалом.

      Мой путь – в леса, по древним скалам,

      От лживых слёз и боли – прочь.

      Прочь от тоскливых фонарей,

      Крадущих отсвет звёздной сини,

      В пристанище Лесной Богини,

      Прочь – от предательства людей.

      В глубь тьмы, туда, где полнолунье

      Срывает покрывало майи,

      Где открывает облик тайный

      В священный час моё безумье…

      Следить за звёздами небес.

      И, лес победой оглашая,

      Бежать по следу всякой твари,

      И гнать добычу через лес.

      И, смерти истину познав,

      Затем уснуть на мягкой хвое,

      Где святлячки весёлым роем,

      Где мягкий шелест диких трав…

      С рассветом, подчинясь судьбе,

      Вернусь туда, где пыльный город,

      Чтоб испытать по ночи голод…

      Но… я опять вернусь – к тебе…

      Я вчера встречалась с Осенью

      В крохотном кафе за площадью.

      Удивляло небо просинью,

      Самолетов резким росчерком.

      Леди Осень в темном бархате,

      В тонких пальцах – кольца строгие.

      В поднебесье птицы плакали,

      Да стихи носились строками…

      В чашке кофе стыло Прошлое,

      Ароматами манящее.

      И небрежно было