Рецидивистка (сборник). Александр Звягинцев
Читать онлайн книгу.
нтий узнал, что группа – в нее входили еще два милицейских опера – едет на обыск в квартире директора мехового комбината Круглова, и сразу заволновался. Дело было в том, что в школе они учились вместе с дочерью Круглова. Он тут же сказал об этом Ковалю. «Важняк» покосился на него и усмехнулся:
– Шашни небось с ней крутил, с этой самой дочкой?..
– Да не было никаких шашней! Я и не видел ее уже много лет! Она после школы в Москве в университете училась, да там и осталась… Отец ей там квартиру сделал… Замуж она вышла за дипломата… Круглов для нее ничего не жалел, потому что мать у нее умерла, когда она совсем маленькой была, – торопливо рассказывал Викентий.
– Понятно… – задумчиво протянул Коваль.
Всю оставшуюся дорогу Викентий вспоминал Зину Круглову – высокую красивую девушку, в которую он действительно был тайно влюблен. Но тогда, в школе, Викентий был слишком тихим и незаметным, чтобы сказать об этом неприступной Кругловой, которую провожали жадными глазами, кажется, все старшеклассники. Вот такой она в его памяти и осталась – гордой и недоступной.
– А ты, Багринцев, раньше на обыски выезжал? – покосился на него Коваль.
– Нет, – признался Викентий. – Но нас учили…
– Учили… – чуть усмехнулся Коваль. – Занятие это, Багринцев, специфическое. Так что ты там не суетись. Будешь вести протокол. Пока с тебя хватит. Впечатлений и так будет достаточно… Это я тебе обещаю.
Ехали долго – Круглов жил в собственном доме за городом. Викентий старательно вспоминал, что им говорили по поводу обысков во время учебы в институте. В голове вертелись какие-то обрывки. Обыск – это следственное действие, характерным элементом которого является принуждение по отношению к обыскиваемому… При обыске следователь должен не просто искать, а действовать, используя тактические и психологические приемы, постоянно оказывая влияние и давление на обыскиваемое лицо… И тут же он вдруг опять почему-то вспоминал Зину, ее всегда гордо поднятую голову, улыбку, обращенную к каким-то своим, тайным мыслям…
Круглов, дородный, представительный мужик с помятым, сонным лицом, ознакомившись с постановлением на обыск, моментально сник, бессильно махнул рукой и уселся на диван. Он словно не услышал предложение Коваля предъявить ценности и деньги, приобретенные незаконным путем.
Под большим портретом дочери Круглов сидел прямо и потерянно. Портрет этот буквально притягивал взгляд Викентия. Он узнавал и не узнавал свою школьную любовь. Потому что с полотна на него смотрела не юная девушка, которую он обычно видел в школьной форме, а молодая женщина в расцвете своей замечательной красоты. И было в ее глазах, вдруг показалось Викентию, нечто необычное, какое-то знание, с которым она ни с кем не может поделиться…
Но тут к нему подошел Коваль и еле слышно спросил:
– Она? Дочь?
Викентий кивнул – она, Зина…
Обыск шел успешно, опера просто не успевали складывать на огромном круглом столе под тяжелой люстрой золотые часы, браслеты, кольца, пачки денег, дорогие меха, которые были небрежно рассованы по всему дому, в каждой комнате. Викентий не успевал записывать. Круглов смотрел на происходящее безучастно. Когда все ценности в доме были обнаружены, Коваль сказал:
– Это все, гражданин Круглов?
– А вам мало? – вяло усмехнулся тот.
– Дело не в том – мало или много, – наставительно сказал Коваль. – Мы должны изъять все ценности, которые вы похитили у государства и народа. Понимаете – все.
– Я не помню, – пожал плечами Круглов. – Может, все… Не помню.
– Так-так, – остановился прямо напротив него Коваль.
Подняв глаза на портрет, он стал смотреть на Зину, словно прикидывая про себя что-то. Круглов, проследив за его взглядом, сразу напрягся.
– Это, я так понимаю, ваша дочь, – задумчиво, даже участливо сказал Коваль.
– Да, а что?
– Красавица, училась в Московском университете, сейчас живет в столице нашей родины, которую вы нещадно обворовываете. Муж у нее, кажется, дипломат… Я не ошибаюсь?
Круглов откинулся на спинку дивана.
– Откуда вы все это знаете? При чем здесь Зина?
Викентий понимал, что Коваль сейчас будет без всякой жалости давить на Круглова. Давить на самое его больное место. А указал ему на него совершенно случайно он, Викентий…
– Как при чем ваша дочь? – вскинул брови Коваль. – По данным следствия, вы похитили гораздо больше, чем то, что мы сейчас нашли. Значит, часть ценностей вы где-то спрятали? Вопрос – где? Скорее всего, у дочери – вашей самой близкой родственницы и, так сказать, наследницы. Поэтому сразу после обыска у вас мы свяжемся с Москвой и сообщим, что ценности могут быть спрятаны у нее. И к ней придут с обыском.
– К Зине? С обыском? – Круглов смертельно побледнел. – Вы с ума сошли? У нее ничего нет! Она ничего не знает! Она… она… Она совсем другая… Она святая…
– Тогда укажите, где спрятаны оставшиеся ценности, – пожал плечами Коваль. – Ну, пожалейте