Развернув свой ажурный платочек, Элиан достала кусочек сдобной булочки, и, присев на корточки, стала бросать их по кусочку в озеро, стараясь делать это как можно осторожнее, чтобы не спугнуть маленьких плавающих рыбок.

      – Я же видела тебя! Ты должна быть здесь! Я знаю, что ты здесь, моя золотая рыбка-а-а! – звала она.

      Выбирая камешки побольше, девушка прыгала с одного на другой, поднимая веер брызг и заливаясь, при этом, веселым смехом. Она не замечала даже, что вся промокла, и лишь, встав на большой камень, она огляделась на себя сверху вниз и рассмеялась еще пуще прежнего. Медленно приподнимая подол своего пышного платья, она перешагнула на лежащий поблизости другой камень, более плоский, потом шагнула на тритий, и уже спокойнее, на следующий и наследующий… Наконец, остановившись посередине и, став поудобнее на самый большой камень, девушка, нагнулась и посмотрела на свое отражение в воде. Она расправила плечи, провела рукой по своим длинным темно-русым волосам, которые блестели и переливались разными оттенками на солнышке, и стала кривляться перед той, что смотрела на нее из воды. Как же прекрасно было ее отражение: эти голубые, как волна глаза, которые бы растворились в синеве ручья, если бы не темные густые ресницы и такие же темные брови, которые делали эти глаза такими выразительными и контрастными, что даже в темных водах их просто невозможно было бы не заметить! Это белое личико, ее тоненькая шейка и эта маленькая девичья грудь подчеркивали всю красоту и чистоту девушки. Элиан долго смотрела на себя, любуясь, а потом приподнялась на ноги, выпрямилась и сказала так артистично басом:

      – Как же Вы прекрасны, о моя возлюбленная! – И тут же тоненьким голоском звонко рассмеялась, и, поправив платье на груди, которое слегка сползло, достала снова из кармашка свой платочек с булочкой, чтобы опять заманить к себе рыбок.