Звезды и пыль. Фантастическая повесть. Наталья Аннеева
Читать онлайн книгу.
мнем вдоль хребта, длинноногий и красивый. Когда на закате лошади возвращались с лугов, всхрапывая и поднимая копытами тонкую золотую пыль, девочка Уна, дочь Гороса, ждала его. Темноволосая, большеглазая, с нежно и красиво очерченным ртом, она выделялась среди сверстников какой-то неуловимой непохожестью. Старая Рима, колдунья, часто останавливала на ней взгляд своих еще зорких и умных глаз. Отцу девочки это не нравилось, но он молчал, – он и вообще-то не был разговорчив. Вот и сейчас он молча проводил глазами дочь, бегущую рядом с серым конем. Она махнула ему на бегу рукой и улыбнулась.
Дети гнали лошадей к реке, перекликаясь и смеясь. Когда к их голосам присоединился плеск воды и крики потревоженных птиц, похожих на земных чаек, отец повернулся и пошел к дому. Там уже был накрыт к ужину стол. Солнце, прячась за лесом, залило на миг все невероятным, радужным светом. В его лучах жена, поднявшаяся при его появлении, казалась еще прекраснее. Впрочем, глядя на нее, он всегда терялся, как при первой встрече.
Они с женой часто отлучались из дому. Бродяги из рода морских бродяг – что еще можно сказать о них? Дети оставались со старой нянькой, Маей. Она не слишком строго смотрела за ними. Они могли делать, что хотят, идти, куда хочется, и так все долгое, жаркое лето и ясную, сухую осень, пока не подуют холодные ветра, и корабли один за другим не начнут возвращаться с моря и становиться на зимнюю стоянку в старой бухте. Тогда начиналась учеба. Доставались с полок книги, старые карты расстилались на столе, в углу светлой и просторной комнаты, украшенной моделями парусников. Уна была старше брата на четыре года. Отец учил их математике и географии. Мальчику премудрости учебы давались с трудом, она же схватывала все на лету.
Время было относительно спокойным. Кочевники-тарги лет пять не приближались к ингорским границам, а могучие соседи – надменные и богатые араны, были заняты своими делами. Народ мореходов мог вздохнуть свободно. Прошедшие войны забывались. Казалось, так будет всегда…
***
На покрытом галечником берегу было шумно. Мальчишки и девчонки, подростки и мелюзга, напоив коней, собрались на большой старой лодке. Обсуждалось что-то важное. Наконец крепкий на вид парнишка-подросток со смышлеными серыми глазами перекричал всех. Стало тихо. Был слышен только плеск воды за бортом да шум ветра.
– Вот пойдем, Нор, в эту пещеру и проверим, возвращаются из нее или нет, – сказала, помолчав, Уна.
– Пойдем, если не трусишь! – ответил Нор, поглаживая ручного птенца-оррана, сидящего на корме.
– Нельзя идти! Дед говорил, что никто еще не возвращался оттуда, – пискнула девочка помладше, но все загалдели, не слушая ее.
– Ага, их там съели! Твой дед любит рассказывать сказки, это все знают. Он еще, наверно, в духов верит?
– А ты не веришь в них, нет?
– Я не верю! Отец говорит, духов – и злых, и добрых, придумали древние, которые ничего не знали и всего боялись!
– Чудной он у вас! Всем известно, что духи были всегда! Это они прядут нити судьбы, – сказал Нор.
– Ну, вот и испытаем ее, эту судьбу! Когда звезда Уна, моя тезка, поднимется над лесом, приходи к старому дереву на горе, если не боишься! Придешь?
Нор молча кивнул. Разрешить спор по-другому было невозможно, а уступать этой девчонке он не собирался.
Темнота упала, как всегда, внезапно. Все разошлись по домам. На фоне пепельно-фиолетового неба за рекой зачернели деревья, напоминая о страшных историях, которые рассказывали старики зимними вечерами. Когда яркая голубоватая звезда, тезка Уны, взошла над лесом, девочка открыла окно и спрыгнула на траву. Большой серый пес заворчал, но поднялся и поплелся за ней, тычась в ноги холодным носом.
Тропинка шла вдоль забора, потом за старую замшелую колоду, по которой журчала ледяная родниковая вода, и дальше, по склону горы, все вверх и вверх… Было тихо, в ночном безветрии пахло хвоей, травами, медом и тем непонятно-манящим и пугающим, не поддающимся описанию запахом опасности, который всегда есть в дурманящих ночных ароматах. Высохшее старое дерево, давно умершее, покрытое отвратительными грибами, но еще дающее приют многочисленной птичьей братии, чернело вдали. Нор ждал под ним. Стараясь ступать как можно тише, Уна подошла и легонько коснулась его плеча. Нор вздрогнул и обернулся.
– Я думал, ты не придешь! А пса зачем взяла?
– Он сам увязался! Иди домой, Серый! Иди, кому говорю!
Серый неохотно побрел обратно, а Нор и Уна исчезли в чаще.
Тропинка вилась по склону, поднимаясь все вверх и вверх. Глаза подростков быстро привыкли к темноте, а ходить по горным склонам было для них привычным делом.
Когда звезда, светящая сквозь ветви деревьев, была уже высоко в небо, они были далеко и шли бодро и весело, пока какой-то странный шум не заставил их остановиться. За деревьями мелькнул огонек. Они застыли испуганно и настороженно. Но шум стих, только где-то в глубине леса изредка потрескивали сучья, да вскрикивала ночная птица. Вдруг Уна бесшумно сошла с тропинки и потянула за собой товарища. Высокая