Не короли правят миром, и даже не олигархи. Мир заставляют двигаться идеи.

      А любая идея о «правильном» устройстве общества приводит к большим потрясениям, чем полномасштабная ядерная война.

      Юрий Никитин

      Глава 1

      Через какое-то время, точнее сказать – прошла неделя или полторы, Жора отыскался. Как след Тараса у Гоголя. Шок прошел. В том, что Жора был шокирован моим рассказом, не оставалось сомнений. Он явился в лабораторию рано утром и с порога начал излагать дальнейшую стратегию нашей будущей жизни. Стали приходить сотрудники, затем зачастили телефонные звонки. Все это выводило Жору из себя. Он встал, взял меня за руку и потащил к выходу. Было холодно, и мы нашли какое-то тихое теплое кафе. По замыслу Жоры, стратегия заключалась в том, чтобы строить, как он сказал, «тело нового общественного строя, строя нового типа». Сама идея для меня новой не была. Но как?! Строить как? Как этот строй будет называться – не имело значения. Социализм с человеческим лицом, или рябое рыло капитализма, или же лучезарный лик коммунизма со светлым теплым нежно-голубым будущим – все равно, ведь от названия, провозглашал Жора, ничего не меняется.

      – Ты как Ленин, – попытался я вставить словцо. Он не слышал.

      – … и положим в основу его развития принцип разумного отбора, основанного на подробном тестировании генома человека с выбором тех признаков и качеств его фенотипа, которые свойственны людям продвинутым, детям Света, которые достойны Человека Неба…

      Он так и сказал: «Человека Неба», подчеркнув, что оба слова пишутся с большой буквы.

      Я не мог не съязвить:

      – Опять евгеника, опять махровый расизм, прикрытый налетом достижений современной генетики?..

      – Да нет же, – Жора отмахнулся от моих слов, как от мух, – нет-нет!..

      Он взял чистую салфетку, сложил ее вчетверо и, достав из внутреннего кармана пиджака шариковую ручку, стал рисовать свой излюбленный нейроцит без аксона. В дальнейшем я не мог даже слово вставить.

      – Пусть это будет даже Царство Небесное, Град Божий!.. Христианополис!..

      Господи, подумал я, какие смелые слова!

      – Архитектоника генома позволяет нам…

      Жора иногда поднимал голову и коротко смотрел на меня, но не видел, и в большей степени говорил сам с собой, рассуждал, убеждая самого себя и используя меня в качестве болванчика – любознательного студента-первокурсника, впервые услышавшего о возможностях практического применения новых знаний о генах. Было очевидно, что за эти несколько дней своего отсутствия он хорошенько продумал наши перспективы.

      – Понимаешь, все идеи прокисли, нужна новая мысль. Это определенно! Архитектоника генома позволяет нам не только…

      Он, мне вдруг пришло это в голову, впервые предлагал человечеству, пусть всего лишь в моем лице, предлагал свою стратегию не только увеличения продолжительности жизни, стратегию преодоления времени, но и стратегию улучшения рода человеческого, его породы, по сути – стратегию совершенства. И, вот что самое главное, – его выживания! А по сути – спасения! Словно в забытьи, он уже тысячу раз произнес свое «Определенно», что свидетельствовало о постоянной работе его ума и потере контроля при подборе слов для точного выражения мыслей. Бешеный поток сознания, настоящий мейнстрим лился из него, как вода из лейки, бурный поток слов и ничего больше.

      – Почему бук или тис живут тысячу лет? Почему твоя секвойя живет до шести-семи тысяч лет? Это сотни поколений людей?! Тут все дело, я уверен, в геноме. Распознав архитектонику их генома, мы не только сможем…

      – Да, пожалуй…

      – Я уверен!

      – Тут не может быть никаких сомнений…

      Нужно было, я знал, помочь ему спуститься с Неба на Землю, но всякая попытка пробраться вопросами в его мозг смывалась горячими струями словесного месива. А сколько было пышно клубящейся жаркой пены!

      – Вот послушай, – сказал он и сощурил глаза.

      Я весь превратился в слух, надеясь услышать нечто невероятное.

      …дайте мне чёрный, чтоб оттенить живое.

      Чтоб не забыли, что есть и иные краски.

      Дайте мне белый – снова покрасить стену.

      Чтоб рассказать сначала другую сказку…

      – Понимаешь… Нужна другая сказка, другая, новая, неожиданная… Нужна другая конструкция мира… Понимаешь?!!

      Я ждал, не перебивая его, не решаясь спросить, что всё-таки даст нам эта самая архитектоника генома, какие возможности откроет, что позволит.

      – Позволяет, а? Как думаешь? – то и дело спрашивал он, и, не рассчитывая услышать ответ, дальше щедро делился своими задумками и планами.

      Что позволяет?!

      Я кивнул. Спорить же не имело смысла. Вдруг – как укол в голову: это же стихи Тины! Жора цитировал Тину. Неделю тому назад я сам ему декламировал