Когда с проблемой не к хирургу

      Стремился труженик села,

      А прямиком к отцу Людмилы,

      Того по-тихой зависть жгла.

      Теперь, на Люде отыгравшись,

      Он мстил за собственную срань:

      И врач он был – говно собачье,

      И человек, как видим, дрянь.

      Он лишь сказал, что участь Люды

      Уже кем надо решена,

      И рано поутру в диспансер

      Увезена будет она.

      Он говорил, что под присмотром

      Надежней, проще и быстрей

      Период реабилитаций

      Пройдет значительно у ней.

      Тут подняла глаза Людмила,

      Еще припухшие чуть-чуть,

      С уже совсем не детским взглядом,

      И слёз в них не было отнюдь:

      «Дядь Вась, приедьте вы за мною?»

      И, хоть был просьбой удивлён,

      Хирург не мог не обещать ей

      И даже в чём-то был польщён.

      Его согласьем заручившись,

      Людмила двинула домой

      И до калитки по посёлку

      Шла с гордо поднятой главой.

      Придя домой, она собрала

      Реальный минимум вещей,

      Что при любом раскладе жизни

      Оставить стоило при ней.

      Без всяких девичьих рефлексий

      Отбросив напрочь сентимент,

      Она сложила в саквояжи

      Шмотьё, посуду, инструмент.

      Все золотые украшенья

      Взяла, не чтобы помнить мать,

      А чтоб продать их, если будет

      Совсем уж нечего пожрать.

      Взяла из папиного сейфа

      И вшила в свой комбинезон

      Заначку, что весь год копили

      На Сочи в бархатный сезон.

      Упаковала вещи плотно

      В непромокаемый пакет,

      Его в гараж едва втащила,