1. Кто ты?

      Весна. Пятница. Вечер. Элеонора сидела в пустом классе и уже заканчивала проверять работы своих учеников. Раздался телефонный звонок. Женщина взяла свой мобильный телефон и посмотрела на экран. Звонила Диана. Элеонора устало выдохнула и сняла свои огромные очки. Отложив их в сторону, она потёрла пальцами переносицу и, наконец, ответила на звонок.

      – Алло! Привет, дорогая! – сказала она, поднеся телефон к уху.

      – Привет, мам! – раздался голос дочери, – Ты скоро? Я думала, что ты приедешь пораньше! Мы же договорились с тобой пойти по магазинам! – возмущённо сказала двадцатилетняя девушка.

      – Извини, дорогая. Я уже заканчиваю. Минут через десять выйду.

      – Хорошо. Я тебя жду. Пока.

      – Пока, Диана. Я скоро буду, – сказала Элеонора и отключила телефон.

      Минут через пятнадцать женщина закончила свою работу и стала собираться домой. Она бросила в свою огромную, потёртую и бесформенную сумку мобильный телефон и большие невзрачные очки. Немного прибралась на рабочем столе и, закинув на плечо сумку, оглядела пустой класс. Устало вздохнув, она направилась к двери.

      Элеонора уже собиралась выйти из кабинета, но остановилась возле большого зеркала, висевшего в классе. Женщина посмотрела на своё отражение.

      Сорока шестилетняя учительница младших классов выглядела довольно непривлекательно. И даже отталкивающе. Выкрашенные в белый цвет, грязные волосы были «зализаны» в хвост на затылке. «Мешки» под небольшими, невыразительными глазами, маленький острый нос, высохшие тонкие губы, бледная кожа. Сухие руки и поломанные ногти… Женщина совершенно не следила за собой.

      Элеонора посмотрела на себя в зеркало. Оттуда на неё смотрела неухоженная, высокая женщина с избыточным весом. В бесформенной кофте, вроде балахона, какого-то грязного жёлтого цвета, в такой же бесформенной, как мешок, длиной юбке отвратительного болотного цвета и коричневых стёртых сандалиях.

      Элеонора оглядела себя и улыбнулась. Несмотря на свой нелепый и даже неприятный вид, она нравилась самой себе. Да и никто из её окружения никогда не говорил ей о том, как отвратительно она выглядит. Большинству людей было совершенно всё равно. А для своих трёх детей она была просто матерью. А дети смотрят на мать совершенно другими глазами. Они не всегда замечают, как плохо она выглядит или даже то, что она уже состарилась.

      Муж её не любил. Впрочем, как и она его. Но об этом никто никогда не говорил.

      Муж никогда не говорил Элеоноре о том, как непривлекательно она выглядит. Даже наоборот, в социальных сетях и при личной встрече с друзьями и знакомыми их семьи, он порой говорил о том, как она красива. Но это была всего лишь ложь. Только Элеонора этого не знала. Сорокавосьмилетний мужчина, Маркус Рамирез, мексиканец по происхождению, очень хорошо играл роль мужа и отца. Именно играл роль. Он не любил ни свою жену, с которой прожил уже больше двадцати лет, ни своих двух дочерей двадцатилетнюю Диану и восемнадцатилетнюю Алису. Только младший сын, пятнадцатилетний Калиб, был единственным человеком в их семье, которого Маркус, казалось, действительно любил. Все остальные – были словно лишь частью какого-то, казалось бы бесконечного, спектакля под названием «Жизнь».

      Маркус уже давно развёлся бы с Элеонорой, но он не мог. Не мог в силу того, что очень боялся осуждений. Мужчина был очень зависим от мнения окружающих о своей персоне. Поэтому всеми силами старался играть свои роли мужа и отца как можно лучше. И ему это удавалось. Ни уважения, ни любви в этой семье никогда не было. Только роли… Игра… Игра и роли…

      Элеонора посмотрела на своё отражение и улыбнулась. «Какая привлекательная женщина!» – подумала она о себе и, выключив свет, вышла из кабинета.

      Она закрыла дверь и, бросив ключ в свою большую сумку, развернулась чтобы пойти по коридору в сторону лестницы. Но не успела женщина сделать даже шага, как свет в коридоре вдруг погас. На улице ещё было довольно светло, но и там, за окнами, казалось свет потускнел. Элеонора испугалась, а ещё через мгновение побелела от страха. В конце коридора, из дверного проёма, того, что вёл на лестницу, вдруг повалил чёрный, густой дым.

      «Пожар!» – подумала женщина. Но никаких специфических запахов, никаких криков или голосов, да и вообще каких-либо звуков не было слышно. Казалось, что всё живое вокруг вдруг перестало существовать.

      Прошло несколько