«Нет, ну надо же быть такой тупицей! Принять эти крохотульки в космопорте за звездолеты. Это все равно, что перепутать шлюпку с океанским лайнером», – Андрей Кедров прислушивался к звукам, доносившимся извне.

      Час назад смолк гул двигателя и тяжесть, навалившаяся на землянина, исчезла. Он приподнял руку, расслабил мышцы. Рука без всякого напряжения осталась в том же положении.

      «Это, по-моему, называется невесомость. Значит, вышли в Космос, – догадался он, – теперь надо ждать гиперпространственного перехода, – сердце гулко колотилось внутри. – Интересно, я что-нибудь почувствую? Или нет? Рази ты уже за тысячи световых лет отсюда».

      Прошла минута, другая, в салоне корабля, вернее космической общей камере стояла гулкая тишина. Сокамерники Андрея сидели, как и он, откинувшись на спинку кресла, и молчали. То ли спали, то ли думали о чем-то своем. Яркий желтоватый свет обильно заливал все пространство.

      Напряжение, связанное с полетом спало. Андрей попытался разглядеть людей, летевших с ним. Справа, через кресло от него сидел высокий седой мужчина. Глаза его были закрыты. Изможденное лицо было спокойно.

      «Чел или крок? А может фрол? Нет, не фрол. Бахруд говорил, что фролы народ мелкий, как наши подростки. Бахруд… где ты? Хоть бы не в этом рейсе, где долететь должен один», – Кедров чуть наклонился вперед, пытаясь разглядеть, кто сидел за высоким мужчиной.

      Неприязни к челу, с которым в течение недели делил одну камеру, землянин не испытывал.

      «Да, он хотел меня убить. Но убить, чтобы я, как он считал, не передал его товарищам дезинформацию, из-за чего кроки могут вновь назад вернуть Эльдурей. А около этой планеты он потерял своих боевых товарищей. На его месте я точно также поступил бы. Так за что на него злиться? Вспомни, как нас учили в институте на занятиях по курсу «Проведения разведывательных рейдов в тылу врага». При возникновении угрозы для разведгруппы со стороны какого-либо ее члена, которое может привести к уничтожению группы, он подлежит нейтрализации», – по отношению к своим товарищам термин «уничтожение» не применялся. Он заменялся более обтекаемым «нейтрализация».

      На сколько мог видеть землянин, в салоне сидели либо челы, либо кроки. И одни мужчины.

      «Уже легче. Все-таки женщина, она и на миллион световых лет от Земли женщина».

      И тут корабль, в котором находился Кедров, вздрогнул.

      «Все началось! Сейчас будет прыжок через гиперпространство!», – сердце вновь пошло размашистой