Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #3. Вадим Валерьевич Булаев
Читать онлайн книгу.
>Кицунэ даже поскандалить захотелось от такого неуважения к своему труду, но она мужественно сдержалась и сделала ещё одну попытку решить дело миром:
– Ну для кого я готовила? – попробовала пронять парня жалобным голоском девушка. Иногда прокатывало. – Что, совсем не вкусно?
– Нет. То есть да. Вкусно. Очень вкусно. А давай я потом поем, – не повёлся Иванов. – Я занят.
Хитрость не удалась, заставив Машу нахмуриться. «Ну вот, похоже, переиграла. Придётся что-то новое сочинять», – с неудовольствием думала она, прекрасно осознавая, что слишком часто злоупотребляла этими маленькими, безобидными манипуляциями. Однако сдаваться девушка не собиралась, раздосадовано прошипев: «Ну, держись!».
Зло топнув ножкой и мысленно наплевав на все свои попытки провести день в тишине и согласии, кицунэ, сжав кулачки, направилась в комнату, полная решимости разобраться с этим неблагодарным верзилой.
– И куда мне всё это девать?! – ещё из коридора начала заводиться Маша. – Самой есть и толстеть?! В бочку превращаться?! В тумбочку на ножках?! Или Мурке отдавать? Так ей нельзя! И не съесть ей столько!..
В этот момент только что упомянутая домашняя питомица молнией спрыгнула с любимого подоконника и, ловко путаясь в ногах у домовой, прошмыгнула в комнату. Там она, задрав хвост трубой, грациозно запрыгнула на диван, с дивана на шкаф и с неодобрением уставилась на хозяйку, посмевшую усомниться в её, Муркиных, талантах по поглощению пищи. Даже лапкой неодобрительно махнула.
На шкаф кошке тоже было нельзя (кицунэ очень переживала за то, что её любимица может упасть оттуда и удариться). Задолбала Машка, откровенно говоря, животное своей заботой. Но сейчас раззадоренная девушка на это попросту не обратила внимания.
За полгода проживания в Серёгиных апартаментах Мурка очень изменилась. Из когда-то принесённого в дом Антоном Швецом шелудивого приблудыша она превратилась в очень миленькую, средней лохматости, ухоженную молодую кошечку с довольно спокойным характером и присущей этому племени истинной независимостью, на которую могла посягать только Маша. Да и то под настроение.
Нет, воспитанная мурлыка никогда не позволяла себе оцарапать хозяйку или зашипеть на неё, но зато могла всем своим видом изобразить такое ледяное равнодушие к каким-нибудь глупым, по её мнению, претензиям домовой, что без куска сочной свежей печёнки вопрос не решался никак.
А с Ивановым кошечка просто дружила, позволяя ему играть с ней и втайне баловать вкусненьким.
– Ты мне ответь! Не молчи! – продолжала возмущаться маленькая представительница домашней нечисти, грозной фурией входя в комнату. – Куда мне всё девать?! Не ешь ничего, только куришь. О гастрите с язвой мечтаешь? Таблетки вкуснее?! Тогда давай я вообще готовить ничего не буду! Себе творожка куплю обезжиренного – и хватит! А ты свои идиотские рекорды по голоданию ставь…
Иванов, сидящий на диване с книгой в руках, оторвался от чтения, поднял глаза на разгневанную труженицу кухонной плиты и веника, оценил её боевой настрой и понял – не отстанет.
– Машуля, а давай чайку попьём, – пытаясь всеми силами избежать скандала, Сергей честно попробовал найти компромисс, но только ещё больше раззадорил свою домохранительницу.
– Чай? – взвизгнула она. – Опять чай? – и начала перечислять, демонстративно загибая пальчики на руке. – Завтрак – чай. Сказал, что не голодный. Обед – снова чай. Говорил, что чуть позже поешь. Полдник – чай с сушками. Целых две съел, – крайне саркастично уточнила девушка, притворно закатывая глаза от уважения к такому огромному числу. – А уже ужин на носу – на часы глянь. И опять чай?! И вчера, и позавчера… который день – один чай! Не ешь ведь ничего! Целый день на диване с книжками своими мудрствуешь, а к холодильнику даже не подходишь! Нельзя так, – кицунэ и сама не заметила, как сменила тему. – Пошёл бы погулял, воздухом подышал, проветрился. Скоро из одного места корни расти начнут. Сиднем ведь сидишь. Только в магазин и выходишь, да и то, когда я заставлю.
Сергей, слушавший девушку вполуха и откровенно пропускавший её сентенции по поводу своего образа жизни, из всего текста опытно вычленил главное и опешил. Как ужин? Мельком взглянул в окно – действительно, темно уже. В доме напротив почти везде свет горит, люди в окнах мелькают. Зачитался. Опять зачитался. И опять день впустую прошёл.
Отложив книгу, парень поднял руки вверх и миролюбиво предложил:
– Пошли ужинать. Заодно и поболтаем.
Донельзя довольная своей маленькой победой, кицунэ вприпрыжку (что совсем не соответствовало статусу приличной, солидной домовой, но ведь можно, когда никто не видит) упорхнула на кухню, а Иванов, покряхтывая, встал с дивана и принялся искать невесть куда запропастившийся тапочек. Один, как ему и положено – стоял словно правильный часовой – именно там, где его и поставили – на полу под ногами, а второго не было. Не иначе в самоволку ушёл.
Пропажа нашлась, как и следовало ожидать, совсем не там, где думалось, а наоборот – в самом неожиданном месте – за шторой. Каким образом и почему предмет домашней обуви попал именно туда – для Сергея оставалось загадкой,