– Андрей, – прохожий окликнул мужчину копошившегося на участке, – разговор есть.

      – Чего тебе? – тот подойдя с неохотой к забору, оглядел соседа.

      – Да вот подумал я, – зашёл из далека председатель. – Настасья у тебя на выданье, а у нас Петр красавиц, с руками, может, породнимся?

      – Чего удумал? Мою Настасью за твоего Петра? Да он же шалопай. – прищурив глаз бывший служивый пытал соседа строгим взглядом.

      – Зато руки золотые, вон какие ставни Повечихи вырезал, плотник от бога. Андрей, я же прям сейчас, ответа не прошу, подумайте, рассудите. – Сергей хоть и недавно занял свою должность, успел выучиться, как дипломатическими подходами своего добиваться.

      – Хорошо.

      Воротившись в хату, отец присел. Дочка суетилась по дому. Одна у них была в домашних делах помощница, на ней и дом, а на Павле младшом братце – хозяйство. Умница, красавица, грамотой владела, жаль отцу отдавать свое дитя. Да придется. Жизнь идет, да и на внуков поглядеть хочется.

      – Арина, подойди, ка.

      – Чего тебе? Хлеб в печи, еще не подошел.

      – Да не то, подойди, говорю. – жена присела у стола на грубо сбитый стул.

      – Гутарь, коль от дел оторвал. – не молодая женщина обладала не свойственным местным бабам тактом и врожденной дипломатичностью. Подвох за версту чуяла, да одним взглядом на чистую воду выводить умела.

      – Настасья наша в девках засиделась, пора б и на выдан. А то только племянников в доме нашем и видим.

      – Иш, чего удумал, да и за кого? Лоботрясов и бездельников полно, а путных нет. Не бывать этому, пока я жива. Нет хороших, а за непутевых – нечего делать.

      – Правильно говоришь, но может, присмотримся, вон Петька, плотник, руки золотые, да и на лицо ничего. Настасья, нравится Петька, то? – девица осела, к глазам подкатили слезы, из задней она разговор родительский слышала.

      – За что папенька, за что маменька, я в девках еще не насиделась, а вы меня замуж?

      – Да нет, дочка, насильно мил не будешь. Не к душе Петр, так и не бывать этому. А придет со сватами, арбуза ему вынесешь.

      – На том и порешали. – хлопнув в ладоши, Арина осыпала мужа облачком муки, чтоб неповадно было.

      Арина с Андреем в селе люди были новые, после революции родные края покинули. Быт с нуля обустраивали. Из всего, что за жизнь нажили только чемоданы собрать и успели. Все власть новая отобрала. Да и клеймо прилепило. Сели они, обдумали, да к родне жены поближе податься решили. Да туда, где своим трудом когда-то нажитым тыкать не будут.

      Многим приспосабливаться приходилось. Времена не простые были. О прошлом старались помалкивать. И жить скромно, без излишеств. Стол, три кровати, матрасы сеном набитые, две лавки да два оконца небольших. На одном из которых к изумленью местных в глиняном самодельном горшке цветок стоял. Его Павлушка сам сделал, на станке ножном, который отец смастерил.