Казна Империи. Константин Кураленя
Читать онлайн книгу.
зубы вставь, а потом милости просим на переговоры.
После этой стычки население барака разделилось на два лагеря. Все нормальные мужики переселились в нашу половину, а блатные обосновались под крылом Ливера и его подручных. В бараке наступило временное перемирие.
Руководство пересылки, опасаясь, что возникшие противоречия перерастут в настоящую войну, постаралось как можно быстрее отправить нас по лагерям.
Таким образом, через неделю я оказался в четвёртом отделении Дальлага. Вместе со мной в этот лагерь попали лишь один лихой рубака Селютин да еврейский человек Сруль-Абрам. Остальных арестантская судьба разбросала кого куда. Кого в Нижнеамурлаг, кого в БАМлаг, кого на Сахалин.
За ту неделю, что я пробыл на пересылке, мне стало понятно, что весь Дальний Восток стал социалистическим раем за колючей проволокой. Всевозможные лагпункты, зоны и команды плотной паутиной опутали таёжные просторы.
Во времена заселения Амура, чтобы заманить в этот суровый край охочих людей, из казны выдавались деньги на подъём хозяйства и прочие нужды. Если Муравьёв- Амурский давал казачьи вольности и льготы для того, чтобы было кому поднимать и оберегать российские окраины, то новая власть решила вопрос освоения Дальнего Востока очень просто. Она вывезла на окраины страны инакомыслящих и неугодных. Здесь за пайку хлеба они строили светлое будущее для тех, кто во всём был согласен со своими гениальными вождями.
Начинался очередной этап заселения Дальнего Востока – социалистический.
Глава 3. ВУРДАЛАК СДАЁТ ЭКЗАМЕН
Четвёртое отделение Дальлага находилось в районе улицы, которая в наше время называется Гаражной. Своё название она получила из-за гаражей, которые располагались недалеко от лагеря.
Началась моя жизнь на очередной в моей судьбе комсомольско-молодёжной стройке. Только не было здесь ни корреспондентки Юлечки, ни интервью, ни прочих помпезно-фанфарных атрибутов моего времени. Был рабский подневольный труд за миску баланды и кусок хлеба- чернухи. Все работы были ручными, но продвигались не в пример быстрее, чем на моей прошлой стройке. Стимулы и поощрения раскрепощённого труда были совершенно разными.
Определили меня на строительство первого в строящемся городе клуба-театра имени 16-летия Октября. Находился он тут же на улице Гаражной в нескольких сотнях метрах от нашего лагеря.
–
Эй, Вурдалак, иди, тебя там бугор в каптёрке ждёт, – как-то перед обедом подошёл ко мне один из зэков, а на ухо прошептал: – Смотри осторожнее, чего-то там блатные колготятся.
Я сунул под штанину гвоздь-двухсотку и независимой походкой направился к каптёрке бугра. Бугор на зоне – это величина. Его волей решаются судьбы людей, которые по той или иной причине ещё не успели умереть. Может на такую работу определить, что через месяц вынесут вперёд ногами и прикопают тут же рядом на лагерном кладбище. А может и наоборот.
Едва я вошёл в каптёрку, как всё стало ясно. На меня с весёлой злостью пялился Фиксатый.
–
Чё,