Охота на Тени. Екатерина Урузбиева
Читать онлайн книгу.
десятилетний рубеж, отмечал необычность погоды. Деревенские старожилы вовсю судачили о скором конце света и пришествии Нечистого. Они так и говорили: «Это Нечистый рвется в наш мир из своего заточения». Пресвитер Никониил не соглашался с ними, но и не опровергал. Со свойственным ему смирением, он лишь говорил, что на все воля Отца Небесного.
Бран переносил жару особенно тяжело. Его черные одежды, казалось, специально были созданы, чтобы как магнитом притягивать солнечные лучи. И даже расстегнуть хотя бы одну пуговичку воротника было строжайше запрещено. А каково было бы сейчас окунуться в речку? Вода наверняка тоже прогрелась за эти дни. Вон как плещутся в ней деревенские мальчишки!
Припав к щели в высоком заборе храмового прихода, стоя на старом шатком деревянном ящике, Бран жадно смотрел вниз на реку. Искря на солнце, она бежала у подножия холма, на котором стоял маленький приход. Судя по веселым крикам, деревенским в воде было совсем не до жары. Будут плескаться и нырять до самого обеда. Каково это, интересно?
Бран поднялся на цыпочки, чтобы лучше видеть. Никогда он не узнает, как это – целый день купаться в речке, бегать по полю, играть с другими мальчишками в салочки или прятки. Потом приходить домой, где мама уже испекла свежий хлеб. Она даст хрустящую корочку со стаканом молока и погладит по растрепанным волосам.
Вместо этого Брану нужно еще прорыхлить все грядки с картофелем и помидорами. Руки и так уже гудели от того, что пришлось таскать несчетное количество ведер воды для полива. Но ничего не поделаешь. Иначе – всему урожаю на таком солнцепеке быстро придет конец. И что они тогда будут есть зимой?
Работу нужно закончить к обеду. Потом час отдыха, снова работа и молитвы. И так до самого вечера. Нет, Бран не жаловался. Приход был его домом, а пресвитер Никониил даже больше, чем духовным отцом. Родители Брана погибли при пожаре, когда ему не было и года. Каким-то чудом он выжил. Других родственников у него не было, и малютку взял к себе пресвитер Никониил их деревенского прихода. С тех пор мальчик жил при храме. Когда немного подрос, сделался послушником. Сейчас Брану было уже двенадцать, и он давно трудился наравне со взрослыми. И все-таки, каково это – быть обычным беззаботным деревенским мальчишкой? Каково это – каждый день видеть родителей, маму и папу? Знать, что они любят тебя больше всего на свете?
Бран поспешно одернул себя. Послушнику не полагалось так думать. Пресвитер Никониил учил, что все тяготы и невзгоды нужно принимать со смирением и не роптать.
Святой человек был пресвитер Никониил. Бран вообще не помнил, чтобы он когда-нибудь отдыхал. Если он не принимал прихожан и не вел приходской журнал регистрации смертей, рождения и союзов, то работал в огороде. Если не работал в огороде, то чинил что-нибудь в храме или в подсобных помещениях. Он был и каменщиком, и плотником, и столяром. Если пресвитер Никониил не был занят ремонтом, то помогал на кухне. Или занимался росписью внутренних стен храма. И все у него получалось. Он никогда не боялся ни тяжелой, ни грязной работы. Всегда говорил, что любой труд – во славу Отца Небесного. И никакой труд для человека не может быть постыдным или низким.
Пресвитеру Никониилу было за семьдесят, и внешне он не производил впечатления физически сильного и выносливого человека. Напротив, он был таким, каким и должен был быть человек его возраста. Старый, согбенный годами, худой и высушенный от постоянного труда и забот. Его лицо, всегда загорелое и выдубленное от солнца, было испещрено глубокими морщинами. Но это были хорошие морщины. Добрые.
Он никогда не заставлял Брана что-то делать, работать или молиться. Но, наблюдая, как работает и молится сам пресвитер Никониил, невозможно было не заразиться его энергией. И тогда любая работа казалась в радость. Если мальчик ошибался в чем-либо, наставник никогда не ругал его и не назначал наказаний. Он только смиренно опускал голову. В такие моменты, если постараться, можно было расслышать, как пресвитер Никониил тихо читал молитву, прося Отца Небесного наставить послушника на путь истинный. И тогда Бран был готов провалиться сквозь землю от стыда, сделать что угодно, работать без устали, лишь бы получить одобрение своего духовного наставника.
Каждое утро после молитвы пресвитер Никониил спрашивал у Брана, чем тот собирался заняться в течение дня. Получив ответ, наставник по своему обыкновению одобрительно кивал и говорил, что из перечисленного нужно сделать в первую очередь, а что может подождать. Он никогда не давал прямых послушаний, только когда мальчик был совсем несмышленышем. Пресвитер Никониил всегда хотел, чтобы Бран сам научился понимать, что в данный момент необходимо приходу.
Мальчишки купались в реке и не думали вылезать из воды, а Брану уже пора было возвращаться к своим грядкам. Летом работы всегда больше. Огород, заготовка продуктов и дров. Зимой в приход отовсюду стекались беспризорники и бездомные. Ради теплого крова и горячей похлебки они готовы были мириться с порядками обители, помогать с работой. Что-то чинить, чистить снег, трудиться на кухне. В особенно лютые морозы в маленький приход набивалось народу как сельдей в бочке. Кроватей, конечно, не хватало, как и келий. Спать приходилось прямо на полу, вповалку, по десять человек в комнате.