Над рекой медленно поднималась туманная дымка, и там слышались редкие всплески. Может, рыба гуляла на мелководье, а может, русалки резвились на воле. Природа дышала покоем и умиротворением, но это только пока. Вот-вот солнце поднимется еще выше, и все живое погрузится в свои привычные дела. Я медленно обогнула старый пень, потом поднырнула под еловую лапу, а там и крыша дома показалась. Даже издалека до моих ушей донеслись приглушенные расстоянием вопли, грохот и отборная ругань.

      – Так! – недобро прищурилась я, перебросила корзинку в левую руку и ускорилась.

      Из дома отлучиться нельзя, чтобы там что-нибудь не стряслось! И чем ближе подходила к своей избушечке, тем громче становились крики. Отворив калитку, и взбежав по ступеням на широкое крыльцо, бесшумно прокралась в сени, осторожно сгрузила корзину с травами в углу и подхватила с лавки свою метлу.

      – Ну, все! – яростно сжимая в кулаке свое орудие, прошипела злая ведьма и ворвалась в горницу.

      Здесь творилось нечто невообразимое. На полу валялась посуда, точнее, ее жалкие осколки, стол и скамьи были перевернуты, в воздухе стояла пыль. И это в моем доме, где всегда чистота и порядок! Среди всего этого бардака по полу катался большой пушистый комок, именно он отчаянно шипел, ругался и вопил. Я не стала разбираться, просто выпустила метлу на волю и щелкнула пальцами, а потом вышла обратно в сени и подперла плечом дверь. Вскоре из-за нее послышались усиленные в несколько раз вопли и вой, в дверь начали долбиться и скрестись, несколько раз об нее что-то глухо ударилось, будто кто-то из драчунов пытался вышибить ее лбом.

      – Спасите! На помощь!

      – Ай! Ой! Не надо-ооооо!

      – Мяу! Яра! Мяу! Мявк!

      – Ярушка, солнышко, прекрати это!

      – Аааааа! Хозяюшка-аааааа!

      – Ай! Ой! Больно! Больно!

      – Яра, я больше не буду-уууу!

      Я с удовольствием прислушивалась к этим наполненным болью и раскаянием воплям, и мои губы расплывались в довольной улыбке. А нечего в моем доме устраивать кавардак! Постояв в сенях еще чуть-чуть, щелкнула пальцами, и тут же крики стихли. Медленно приоткрыла дверь и с недобрым прищуром осмотрела поле боя. Драчуны разбежались по углам. Из-за печи торчал лапоть домового, второго видно не было, но Радим, скорее всего, успел скрыться в своем углу и теперь оттуда носа не покажет. На печи, взъерошив пушистую рыжую шерсть и угрожающе растопырив усищи, сидел большущий кот и сверкал огромными зелеными глазами. Последний виновник беспорядка, а именно зачинщик, в чем лично у меня сомнений не было, обнаружился под лавкой в самом углу комнаты. Оттуда, из темноты, посверкивали его черные глазки, а наружу торчал хвост с пушистой кисточкой на конце.

      – Ну, – подбирая метлу с грязного пола и грозно сдвинув брови, поинтересовалась я, – что на этот раз не поделили?

      А в ответ тишина. Хм! Вот ведь незадача. Никогда не выдают друг друга. Могут разодраться из-за пустяка, но ни за что не признаются, кто первым начал. Кот только обиженно мяукнул и повернулся ко мне широкой спиной. За печкой раздался неразборчивый бубнеж, а черт под лавкой чихнул и, судя по звуку, приложился об нее лбом.

      – Так и будете молчать? – предприняв очередную попытку разговорить драчунов, спросила я и вышла в сени, дабы вернуть метлу на место.

      Пока меня не было, в комнате