Понкайо. Евгения Минчер
Читать онлайн книгу.
бшего судна, и не прошло и полусотни лет, как на Понкайо зазвучали первые голоса поселенцев. Пролегающая под островом хитросплетенная сеть пещер превратилась в каменоломни, откуда понкайовцы добывали известняк для постройки домов и монастыря. Позднее часть пещер отвели под погреба для хранения домашней снеди. Чтобы защититься от вторжения неприятеля, спастись от его жестокой длани, карающей по велению собственной прихоти, за одно лишь дерзновенное желание жить, сметливые понкайовцы отделили туннели от погребов, замаскировали входы и укрывались в безмолвных глубинах всякий раз, когда по склонам горного массива прокатывался тревожный звон колокола, предупреждающий о приближении пиратского судна. Монахи собирали нехитрые алтарные принадлежности и спускались в подземелья господней обители, где находилась усыпальница, давшая последний приют упокоенным предкам.
Крошечное поселение, задержав дыхание, приветствовало чужаков пустыми домами и хлевами, следило вопросительным взором и хранило упорное молчание. Расположившиеся в погребах среди обилия полок и бочек тяжелые дубовые шкафы надежно прятали входы в подземелья и не задерживали на себе внимание морских бесов. Когда шкаф открывали, закрепленные на полу ложные опорные бруски оставались неподвижны и не рисовали на известняковой насыпи предательских полумесяцев. Петли же были установлены таким образом, что смотрели в угол, куда никак не подступиться, и свет ламп их не достигал.
Хитрые понкайовцы брали с собой достаточно еды и питья и отсиживались в укрытии, пока отправленный на вылазку разведчик, обычно какой-нибудь прыткий мальчуган, не имеющий равных в скорости, не прибегал и не сообщал, что угроза миновала. Выходы из туннелей были разбросаны по самым разным уголкам острова, но юный разведчик пользовался только теми, что выводили в соседний лес. Мальчуган шустро вскарабкивался по каменным ступеням, приподнимал деревянную крышку люка, прикрытую лесным дерном и жухлыми листьями где-нибудь в тени дерева или путаного кустарника, и внимательно осматривался. Убедившись, что вокруг никого нет, он выбирался на поверхность и во всю прыть несся к восточному берегу, где на волнах покачивалось вражеское судно со спущенными парусами.
Незваные гости, задобренные вином и съестным угощением – часть от общих припасов, которую понкайовцы предусмотрительно оставляли в погребах, – отчаливали прочь. Вплоть до середины XVII века хитрость с подземельями работала во благо островитян. Они вели тихую жизнь, занимались простым трудом, возделывали земли Понкайо, торговали и обменивались с проезжающими через остров судами. Свиньи на убой, солонина, вино из финиковой пальмы, сироп и кофе из стручков рожкового дерева, пряности, овощи, древесина и многое другое – взамен понкайовцы получали все, что не могли вырастить или сделать своими руками. Понкайо так привык жить бок о бок с людьми, что уже и не помнил, каково это: без них. Он стал домом, частью сердец, не будет его – не будет и жизни. Он это понимал, чувствовал, и земля его проникалась любовью этих людей.
Времена года на острове сменялись своим чередом, и вот однажды летом 1660 года сезонное ненастье вынесло на берег обломок палубы с истощенным подростком, юнгой с торгового судна, захваченного и потопленного морскими разбойниками. Понкайовцы сжалились над ним, выходили, окружили заботой и приютили как родного. Когда на остров за положенной данью прибыли пираты, юнец уже стоял на ногах. Увы, слишком твердо… Жители хватились его, чтобы отвести в укрытие, но паренька и след простыл. На оклики юнец не отзывался, отыскать его так и не удалось. Он в ту минуту как оглашенный бежал прочь, прочь, все дальше и дальше, напуганный колокольным звоном и подступающей с востока исполинской тенью кровожадного противника, столкновение с которым в прошлый раз едва не стоило ему жизни. Он бежал, не разбирая дороги, слезы текли по его щекам, он так хотел жить, что надеялся перегнать смерть. Он забыл о своих спасителях, видел перед собой только горящие обломки палубы и распластавшиеся на воде паруса, тонущих людей, смертельно раненых, но еще живых, слышал грохот пушек и яростный клич врага. Он падал, оцарапывая коленки и руки, вставал и мчался дальше, он давно сбился с пути, но не сомневался в успехе своего замысла: перегнать смерть, обмануть ее, оставить далеко позади.
Он продрался через лес, вышел на берег… и лицом к лицу столкнулся со своими демонами. Юнец закричал от ужаса и в отчаянии рванул назад, вкладывая последние силы, что еще оставались. Он сумел пересечь пальмовую рощу и забежать обратно в лес… Там его и нагнали. Схватили за шкирку и окружили, пугая, тормоша и весело хохоча. В слезах он умолял о пощаде, клялся служить пиратам и взамен на свою жизнь продал спасших его благодетелей. Он знал, где они прячутся, он пробыл в поселении достаточно, чтобы местные ребятишки привязались к нему и начали принимать за своего. Это была стайка малышей от трех до пяти лет, за юнгой они бегали, как привязанные, расспрашивали о далеких землях, требовали морских сказаний. Взамен малышня бесхитростно рассказывала о туннелях. Детворе было не под силу самой открыть шкафы, но привыкший к тяжелому труду юнец с легкостью справлялся с дубовой преградой. Возбужденно попискивающая стайка с гордостью водила его по сухим молчаливым переходам, где в держателях на стене висели заготовленные факелы, а в проушинах пылились наполненные