После процесса над Бейлисом спустя буквально несколько дней, двадцать седьмого ноября в 1913-м г. неподалеку от города Киева (на территории лесного склада) был обнаружен двенадцатилетний убитый Иоссель Пашков, проживавший до убийства в Фастове. На его шее оказались колотые раны (их число равнялось тринадцати). Убийцей малолетнего мальчика, как было установлено, являлся Иван Гончарук, на котором было десять судимостей, им совершались прежде разного рода преступления.

      Группа черносотенцев и чиновников пыталась повернуть данное дело в сторону кровавого навета, представить его как убийство евреями христианского ребенка. Однако в 1914-м г. (пятнадцатого февраля) руководство Киевской судебной палаты поменялось, после чего произошло прекращение начавшейся фальсификации дела. Реального убийцу (вовсе не еврея) осудили на двенадцатилетие каторги.

      Рассматриваемое дело считается одной из последних известных попыток в Российской империи обеспечить публичное приписывание евреям ритуального убийства. Согласно мнению Александра Тагера, рассмотрение этого дела целесообразно квалифицировать в качестве попытки правых «отыграться» за неудачу в деле Бейлиса.

      Источник: https://rusbuk.ru/offer/chto_nam_v_nikh_ne_nravitsias

      В революционные годы и позднее имело место продолжение публичных обсуждений кровавых наветов в среде русских эмигрантов.

      В. Шульгин в своей антисемитски настроенной брошюре под названием «Что нам в них не нравится» при реконструировании возникновения кровавого навета возложил вину за наветы на евреев, обвинив их в доносительстве – евреи якобы писали римским властям доносы на христиан, обвиняя их в ритуальном использовании жертвенной крови и каннибализме. Но заявление Шульгина – чистой воды выдумка его воображения. Владимир Петрухин заявил, что такие факты истории неизвестны.

      Признание Шульгина в своем антисемитизме таково (В. В. Шульгин

      «Что нам в них не нравится?») [19]:

      «Итак, я – антисемит. «Имею мужество» об этом объявить всенародно. Впрочем, для меня лично во всяком случае никакого нет тут мужества, ибо сто тысяч раз в течение двадцатипятилетнего своего политического действования о сем я заявлял, когда надо и не надо. Но раз этого сейчас требуют, то, конечно, я должен.

      При этом прошу обратить внимание, что я не какой-нибудь антисемит – недозрелый. Известно, что в 1917 году появились у нас мартовские эсэры. Так вот с их легкой руки, то есть начиная с февральской революции, появились у нас антисемиты не только февральские и мартовские, а на все двенадцать месяцев в году. Так я не такой. Я антисемит – «довоенный».

      Об этих «месячных» антисемитах поговорим позже. О них можно сказать, впрочем, как говорил Некрасов: «Порвалась цепь великая, порвалась и ударила, одним концом по барину, другим по мужику».

      3.4 Кровавый навет в Красноярске.

---

Скачать книгу