Сорок три, или Главное, чтобы костюмчик сидел. Размышления мизантропа, не лишенного чувства юмора. Николай Андреевич Боровой
Читать онлайн книгу.
свечки и носила ортодоксальный хабадский парик. Я знал майора НКВД, во время ВОВ занимавшего, как он сам смеялся, генеральскую должность – начальника тыла дальневосточного фронта. Поселившись в 80-т в Иерусалиме, это прошедшее через ад и медные трубы чмо одело кипу и пошло хотя бы стоять вместе со всеми субботнюю молитву в синагогу, пусть даже ни словца не понимая, а на недоуменный вопрос «зачем?!», оно окинуло суровым взглядом и сакраментально произнесло – «здесь так принято, надо, чтобы люди тебя уважали и видели, что ты с ними». Выжить, приспособиться и преуспеть где угодно и любой ценой, схватив и приняв правила игры. И если вымертвить личность, совесть и свободу, достоинство и остатки сознания – жизнь единожды и навечно проходит, я за нее отвечаю, то цель вполне и вполне достижима, особь выплывет в любом дерьме и болоте. Из «гэбэшника» выйдет сионист, из мотивированного и служивого коммуняки – молящийся богу еврей, а из антисемитки-хохлушки – правоверная и кошерная хозяйка благочестивого еврейского дома, далее по логике и аналогии. Захочешь жить – раскорячишься. Деды за пирожок с горохом к баланде, три нормы на Беломоре выдавали. Ведь человек – что? Да известно, что.
С каких пор стало так? С каких пор нечто, якобы безоговорочно и по праву, посягает на область последних ценностей жизни, понимания ее дилемм и конфликтов, императивов совести, то есть неприкосновенную вотчину свободы человека, его ответственности за себя, решений и самостоятельной мысли, познания в ней вещей и самого себя? С каких пор нечто претендует на тотальный диктат и авторитет «объективной истины» в области решений, ответственности за себя, познания и понимания себя, определяющих и призванных подчинять существование установок, то есть в пространстве свободы, самостоятельной мысли и проясняемых в ней суждений? Да с тех же, надо полагать, когда человек, действительность и существование в целом стали мыслиться «объективно», то есть тем или иным образом социально узаконено и лицензировано, а вместе со свободой мысли и суждений стала душиться и искореняться свобода решений, свобода нравственной и экзистенциальной ответственности человека за себя. Свобода ответственности перед совестью, разумом и смертью. Свобода личности в самой ее сути, в ее трагизме и глубинной антисоциальности, враждебности структурам социальной обыденности и бытия оной, социально статистического существования в целом. Всегда означающая свободу мышления и собственного разума, которому принадлежит высший вердикт об истине, как одной лишь совести судить о добре и зле.
Селекция в русле «объективных истин», объявшая столетие и судьбы десятков поколений, ставшая воздухом и светом солнца, нравами и законом жизни, ее впитываемой с материнским молоком мудростью, дает свои плоды. И вот, судьи и прокуроры, которые в славной Одессе – всем остальным наука и пример,