- Какого черта? - подумал Николас Тёрнер.

      Что-то разбудило его, и он лежал и смотрел в потолок. Потолок пора было покрасить. Его уже давно нужно было покрасить, но если это ожидалось от него, то подождет еще. Его жизнь и без покраски потолка достаточно паршива, и яркие цвета не соответствовали его настроению в последнее время. А пыль, паутина, и пятна от воды вполне соответствовали, и точка.

      Он лежал на спине, в том же положении, в котором отрубился. По крайней мере, он не пролил на себя бурбон - в бутылке, которую он опрокинул, не осталось ни капли.

      Голова у него гудела так, будто через нее марширует 3-я пехотная дивизия.

      - Зачем я это делаю? - подумал он, - Я же знаю, как паршиво мне будет потом, так почему я это делаю?

      Конечно, он знал ответ. Напивался он редко, и в последнее время все реже, возможно боль утихала.

      Да...

      Двенадцать лет назад Николас Тёрнер был полицейским, и неплохим. Его только что повысили до детектива. Его, самого молодого в полиции, кто когда-либо так быстро продвигался по службе, ждала многообещающая карьера. Уже полтора года он был женат на Джейн, женщине всей своей жизни, и был на верху блаженства.

      Однажды спустя два месяца после повышения его ждали дома свечи на обеденном столе, и Джейни на кухне, улыбаясь, готовила его любимое блюдо.

      - Что случилось, сладкая? - спросил он, обняв ее сзади и зарывшись носом в ее затылок, - Ты снова превысила кредит по счету?

      Она повернулась и оттолкнула его: – Попозже узнаешь, Мистер Сыщик. А сейчас переоденься и умойся к ужину.

      После ужина Николас отложил салфетку: – Ну ладно, что происходит.

      Джейн улыбнулась ему: – Что ты думаешь о том, чтобы стать папой?

      - Ну, я знаю, мы об этом говорили, и... - его осенило, – Ты беременна?

      Она кивнула, улыбаясь. Он не мог перестать улыбаться. Он подошел к ней, обнял ее и поцеловал. Потом прижал ее к себе на минуту и снова поцеловал. К нему пришла озорная идея.

      С деланной серьезностью он посмотрел ей в глаза и спросил: - Ты уверена, что он мой?

      Она швырнула в него салфеткой.

      Позже в постели он спросил ее, на каком она сроке.

      - Доктор сказал, уже примерно второй месяц. Так что у нас осталось всего около семи месяцев, чтобы переделать гостевую в детскую.

      Следующие четыре месяца были самыми счастливыми в жизни их обоих.