– Искать надо, – повторил Пушкин и насупился.

      – Ага, – сказал Толстый. Под кожурой щек замаячил желтый собачий клык – Толстый улыбался. – В розыск объявить. Всесоюзный.

      – В розыск, не в розыск, а искать надо, – зло повторил Пушкин.

      – Где? – резонно проронил Беспалый.

      Пушкин знал одно место, но промолчал. У Толстого тоже шевельнулась мыслишка, он подцепил ее ногтями, как вошь, и раздавил молча. Она вякнула и осталась жить. Беспалый посмотрел на рельсы и почему-то сказал: