Возрождение. Стивен Кинг
Читать онлайн книгу.
играть на пианино во время пения? Думаю, что в городе нашлось бы кому это делать, но просить об этом Чарлз Джейкобс не мог, и все равно получилось бы уже не то. Ведь уже не было бы развевающихся светлых волос Пэтси, когда она, раскачиваясь в такт, аккомпанировала таким жизнерадостным гимнам, как «Наш путь на вершину». Теперь ее светлые волосы тускнели на атласной подушке в темноте под землей.
В один из серых ноябрьских дней, когда мы с Терри наносили по трафарету на окна изображения индеек и рогов изобилия, телефон издал один длинный звонок и один короткий: это звонили нам. Мама ответила, немного поговорила и, положив трубку, улыбнулась нам с Терри:
– Звонил преподобный Джейкобс. Он сам будет вести службу в ближайшее воскресенье и прочитает проповедь ко Дню благодарения. Правда, замечательно?
Годы спустя, когда я учился в старших классах, а Клэр приехала домой на каникулы из Массачусетского университета, я спросил у сестры, почему никто не остановил его. Мы были на заднем дворе, раскачивали старую покрышку. Она сразу поняла, что я имел в виду: та воскресная проповедь оставила шрам в душе каждого из нас.
– Мне кажется, потому, что он говорил вполне разумно и казался таким нормальным. А когда люди осознали, что именно он говорит, было уже слишком поздно.
Возможно, но я помнил, как Реджи Келтон и Рой Истербрук прервали его ближе к концу, и сам я понял – что-то не так – еще до того, как он начал. Он не произнес обычного «Да благословит Господь Его Святое слово», которым заканчивалось каждое чтение Библии. Он никогда этого не забывал, даже в тот день, когда мы только познакомились и он показывал мне маленького электрического Иисуса, бредущего по Мирному озеру.
Для чтения в день Ужасной проповеди он выбрал тринадцатую главу Первого послания к Коринфянам, тот же отрывок, что пастор Гивенс читал над расположенными бок о бок большой и маленькой могилами на «Уиллоу-гроув»: «Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое. Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан»[3].
Он закрыл большую Библию на кафедре – не резко, но мы все услышали звук. Методистская церковь Западного Харлоу была в то воскресенье заполнена до отказа, все скамьи были заняты, но тишина воцарилась полная, никто даже не кашлянул. Я помню, как молился, чтобы он благополучно провел службу до конца и не разрыдался.
Сплетница Майра Харрингтон сидела в первом ряду, и я видел только ее спину, но отлично представлял, как блестят ее жадные глазки в заплывших жиром желтых глазницах. Наша семья сидела на своих обычных местах в третьем ряду. Лицо мамы было спокойным, но я заметил, как ее руки в белых перчатках сжимают большую Библию в мягком переплете с такой силой, что она почти изогнулась буквой «U». Клэр невольно
1 Кор. 13.