Пролог

      Хундуны[1] приближались. Целое стадо двигалось в ночной глуши, громыхая и поднимая темную бурю пыли. Их округлые, лишенные лиц тела, сделанные из дух-металла, мерцали в свете серебристого полумесяца и усыпавших небо звезд.

      Пилоту послабее пришлось бы сначала побороть страх, а уж потом выходить на битву с ними, но Ян Гуан сохранял хладнокровие. У подножия сторожевой башни, расположенной сразу за Великой стеной, он разбудил свою хризалиду[2] – Девятихвостую Лисицу, огромную, высотой с семи- или восьмиэтажное здание, щетинистую и зеленую. Тяжелая поступь ее металлических когтистых лап сотрясла землю.

      Хризалида – не обычная боевая машина. Ян Гуан управлял ею не с помощью штурвала или рычагов, как в случае с электрической каретой или планолетом. Нет, он становился ею. Пока его тело, обхватившее руками пилота-наложницу, недвижно покоилось в кабине, мозг командовал Лисицей, бросая ее в атаку на приближающееся стадо. По обеим сторонам от Лисицы на большом расстоянии неслись вперед две другие хризалиды.

      Через тонкие, как волоски, иголки, вживленные в позвоночник и соединявшие его с сиденьем пилота, Ян Гуан заряжал Лисицу энергией своего ци. Ци – жизненная субстанция, питающая все в мире: от роста листьев до пламени и движения небесных тел. Ян Гуан использовал не только свое ци – через нервную систему хризалиды он высасывал соки еще и из пилота-наложницы. Ее разум, слишком слабый, чтобы сопротивляться, затерялся где-то глубоко в разуме пилота. Обрывки ее воспоминаний нервировали его, но он старался не обращать на них внимания. Лучше знать о наложницах как можно меньше. От нее нужно только одно – отдать свое ци, умножая тем самым духовное давление, помогающее управлять такой крупной хризалидой.

      Стайки разноцветных хундунов класса «Народ» приблизились к Ян Гуану первыми. Они были похожи на огромных металлических жуков, стремящихся покусать Лисицу и убить пилота. Их тела, тусклые в свете звезд, время от времени вспыхивали, выстреливая оружейное ци в виде ярких вспышек или трескучих молний. Если бы Ян Гуан встретился с ними в своем человеческом обличье, они бы нависли над ним, громадные, как дома, и мгновенно превратили бы его в пар. Но пока он пилотирует Лисицу, они для него слишком малы, чтобы причинить вред. Круша врагов в когтях Лисицы, он ощущал чужие эмоции: печаль, ужас, гнев – неконтролируемые и беспорядочные, как помехи. Гуан не знал, каким именно образом хризалид делают из хундунов, – доступ к подобным знаниям имели лишь инженеры высшего уровня, – но люди, вот уже несколько веков работавшие над боевыми машинами, так и не смогли избавить их от этого дефекта. Протыкая оболочку хундуна, пилот чувствует то же, что чувствует противник.

      Пилоты редко рассказывают публике о том, насколько тяжела эта часть битвы – сопротивление посторонним эмоциям.

      Ян Гуан считался одним из самых сильных из ныне живущих пилотов именно потому, что умел отстраниться. Сопротивляясь психологическому натиску, он продолжал громить хундунов. Девять лисьих хвостов с треском рассекали воздух позади, словно девять новых конечностей, со звучным лязгом отбрасывая врагов покрупнее.

      Ян Гуан не испытывал к ним жалости. Хундуны – захватчики из космоса – стерли в пыль человеческую цивилизацию две тысячи лет назад и раскололи человечество на разрозненные племена. Если бы Желтый Властелин – легендарный вождь одного из племен, – воспользовавшись помощью богов, не изобрел хризалид, цивилизация никогда бы не восстановилась и вся планета принадлежала бы хундунам.

      Видеодроны жужжали вокруг Лисицы, как красноглазые мухи. Часть из них принадлежала Армии освобождения человечества, других прислали частные медиакомпании, транслировавшие сражение по всей Хуася[3]. Ян Гуан держался в состоянии наивысшей бдительности, не позволяя себе ошибиться, чтобы не разочаровать своих фанатов.

      – Девятихвостая Лисица, в этой стае есть хундун класса «Принц», – раздался в динамиках крик военного стратега.

      Ян Гуан