Оговорки по Ф. Как с нами можно, нужно и нельзя. Елена Бережная
Читать онлайн книгу.
-то на задворках нашего сознания, собирает душевную пыль и служит источником стресса. Энергия утекает, тревога усиливается, сил на обычные дела не хватает.
Что делать?
Заняться своей повседневной жизнью. Которая вообще-то и есть настоящая, происходящая здесь и сейчас. Другой нет и не будет. Проговаривать, прояснять, осознавать и интегрировать новый полезный опыт. Научиться заботиться о себе так, чтобы при этом с нами рядом было тепло и уютно и всем остальным.
Прислушиваться к собственному телу, которое – наш главный союзник и инструмент для получения удовольствия и тоже требует внимания и заботы.
Договориться со своими внутренними чудовищами и распределить между ними задачи – кто и за что отвечает, чтобы они никого не пугали своим внезапным появлением в неподходящее время, а в нужный момент могли бы защитить.
Подступиться наконец к своему жизненному предназначению и осмелиться почесать ему спинку.
Эта книга – о том, как не потерять себя на дорогах жизни.
Как находить смысл в простых вещах.
Как осознавать то, что доступно, и отпускать то, что не в твоей власти.
Приглашаю вас в путешествие по внутренним пространствам и надеюсь, что вы найдёте то, что искали.
Глава первая
Чувства родом из детства
Размышляю о том, какое место в сознании людей отводится воспоминаниям и под какими именами хранятся эти сокровища. На моей полочке с надписью «Счастье» неожиданно обнаружился давно забытый летний день, а рядом с ним – ощущение безвременья, доступное только четырехлетнему ребёнку. С тех пор прошла вечность, но я и сейчас отчётливо ощущаю пальцами гладкость и прохладу металлической калитки с истершейся краской. Цепляешься за дверцу, отталкиваешься, ставишь ножки в сандаликах между прутьев, и петли сонно поскрипывают. И хочется успеть покататься, пока на этот скрип не пришли взрослые и не сказали, что если много баловаться, калитка сломается. За ней открывался мой личный мир, полный жизни, движения, запахов, вкусов и красок.
…Ароматная мясистая клубника всевозможных сортов, размеров и форм, которую дедушка называет Виктория…
…Запах шершавой помидорной листвы в распаренном воздухе парника, укрытого толстым полиэтиленом…
…Стройное деревце ранетки с плодами, похожими на бочоночки лото…
…Колючие заросли малины, которую приходится делить с клопами…
…Душистый куст сирени под единственным окном дачного домика…
…Увесистые гроздья черноплодной рябины, из которой папа делает домашнее вино в пузатых тридцатилитровых бутылях…
…Ярко-красные крошечные паучки, которые деловито снуют среди грядок и прячутся в земляных норках…
…Тревожные бабушкины разговоры о медведке, которая представляется мне таинственным подземным чудовищем, губящим посевы…
…Железная бочка с головастиками, которые греются на солнышке и бросаются врассыпную, стоит только поднести руку к поверхности воды…
…Жуки-плавунцы, ловко и без устали рассекающие на длинных растопыренных лапках водную гладь железного бака…
Что бы ни случилось, хочу сохранить в себе тепло этого летнего дня и умиротворенность ребёнка, который беззаботно раскачивается на калитке родительского сада где-то там, между прошлым и будущим.
Но как же грустно потом встречать вокруг столько недолюбленных маленьких детей в телах взрослых.
Человек давно вырос, а его внутренний ребёнок так и остался испуганным малышом.
Он впадает в панику или цепенеет, когда его оставляют, потому что ему кажется, теперь он не выживет.
Он не может уснуть в одиночестве и поэтому засыпает не с теми, кого выбрал сам, а с теми, кто выбрал его первым.
Он не знает, чего хочет, потому что его об этом редко спрашивали.
Он боится проявляться, потому что его почти не замечали.
Он теряется, когда получает ценное, и не верит, что это не отберут.
И он всё готов отдать за жалкие крохи тепла и внимания, чтобы в очередной раз обжечься и забиться ещё глубже внутрь взрослого, который разочаровался в жизни.
Подавляющее большинство советско-перестроечных девочек, моих сверстниц, получили в детстве стандартный набор родительской заботы. Ребёнок был накормлен, напоен, одет и присмотрен. О другом тогда и не мечталось. И лишь спустя много лет, когда пришла пора обзаводиться собственными семьями, они вдруг поняли, чего им так не хватало в детстве. Не новых платьев, не моря каждое лето по путевке, не молчаливого и строгого маминого лица, когда она заклеивала твою очередную разбитую коленку.
Хотелось, чтобы мама хотя бы иногда, пусть даже по самому пустячному поводу, приговаривала бы тихим голосом: «Бедная моя, маленькая моя девочка» – и ласково гладила бы тебя по голове. Почему-то именно с появлением собственных детей, на которых мы или обрушиваем лавину нежности, или не знаем, как их правильно любить, этот дефицит