А Питер ей тихо:

      – Немного? Для кого немного? Для родителей или для вас?

      Она только глазами хлопает. Нечего ответить.

      – Вы ведь не врач, – продолжает охаживать ее кнутиком Питер. – У вас вообще нет высшего образования. Я такие вещи вижу. Как вы можете брать на себя ответственность за жизнь тридцати детей? Кто и почему назначил вас начальницей санатория?

      Кобра лепечет:

      – Это правда, у меня нет диплома…Но я была главной медицинской сестрой в Берлинском сводном военном госпитале. У меня большой административный опыт. Мне подчинялись тридцать медсестер и медбратьев, восемьдесят санитаров!

      Беллинда от восторга шмыгнула носом: Кобра отчитывалась перед Питером. Ух ты!

      А он всё наседал:

      – С детьми нельзя обращаться, как с солдатами. Подумайте об этом, мисс Шлангеншванц.

      Пресвятой Боже! Кобра опустила голову! Загипнотизировал он ее, что ли?

      – Вы правы, мистер Булль. Я буду об этом думать.

      – И еще одно. Вы сказали, что все три девочки умерли ночью, без свидетелей?

      – Вы так это говорите, будто их кто-то убил! – ужаснулась укрощенная змеюка. – При туберкулезе критическое кровотечение почти всегда происходит перед рассветом. Утром мы находили их в кроватках уже бездыханными. Срочно приезжал доктор Ласт, констатировал смерть… – (Ого! Всхлипнула!) – Деточек тихонько выносили, чтобы не травмировать остальных… Похорон мы не устраиваем, это очень вредно для психики. Но вид кладбища – дело другое. Доктор Ласт говорит, что его должно быть видно из окон. Жестокая реальность смерти негативна, но сакрализованное напоминание о ней, символизируемое надгробиями, дисциплинирует сознание и мобилизует его ресурсы…

      – Очень странная идея. Я поговорю про это с мистером Ластом, – сурово молвил Питер. (Вот он какой – и сам доктор Ласт ему нипочем!) – Когда он у вас бывает?

      – По понедельникам.

      – Через четыре дня? Хорошо. Пока же я буду время от времени забирать у вас Беллинду – когда позволит мое рабочее расписание. И вы увидите, как хорошо это скажется на самочувствии ребенка.

      «Да! Да!».

      И Кобра не пикнула!

      Прощаясь с Питом, Беллинда шепнула: «А если доктор не разрешит?»

      – До понедельника целых четыре дня, – так же тихонько ответил Питер. – За это время много чего п-произойдет. Ну, будь умницей. Не простужайся.

      – Сколько вам лет? – спросила она. Вопрос был очень важный.

      – Сорок семь. Что, много? – чуть усмехнулся он.

      – Лучше бы побольше, – задумчиво ответила Беллинда.

      Мужчины как яблоки – с возрастом становятся лучше. Когда мальчишки – ужас, кислятина, невозможно есть. Молодые тоже пакость. Рот вяжет и жесткие, зуб можно сломать. Лет с сорока