Пустыня. Сергей Сураханский
Читать онлайн книгу.
шканчика, вырвавшегося из обрушенной норки, молниеносным зигзагом мелькнувшего среди камней.
Хорошо им, тушканчикам! Они вообще не пьют воду. Влагу их организм получает из пищи. А почки работают в пять раз экономнее человеческих. С такими почками можно пить даже морскую воду, и ничего…
Что это я ударился в дебри зоологии? Ну да, всё из-за жажды. Здесь, наверное, вообще нет ничего живого. Даже мух. Такая жара!.. Просто не верится, что в этой раскалённой печи может кто-то жить. Невыносимый зной!.. Кажется, будто он физически давит на голову, плечи, мешает своими горячими пальцами нормально раскрыть глаза. Они всё время в прищуре. Лицо словно в гримасе боли, поэтому устаёт. Чтобы его расслабить, нужно закрыть глаза, иначе они начинают болеть и слезиться, как будто смотришь прямо на Солнце.
Сколько можно идти?! Ноги в высоких ботинках саднят и ноют. Пот течёт по лбу и вискам, ест глаза, ручейками стекает по спине и груди, насквозь пропитывая штурмовку.
Наверное, это ущелье тянется уже часов пять. Может, меньше. Трудно ориентироваться во времени, когда видишь только сухую землю и спину идущего впереди, такого же усталого, шатающегося. Впрочем, ему, наверное, ещё тяжелей. У него пулемёт. Я бы, скорее всего, уже упал… Ремни автомата, нагрудника и ранца так передавили мышцы, что малейшая попытка оглянуться или хотя бы повернуть голову отзывается резкой колющей болью в шее и плечах. Со временем все мысли как-то замедляются, текут вяло, бессвязно…
Сердце терзает неистребимая надежда выйти к ручью. Даже не надежда, а мечта. О, какие они чистые и холодные, эти горные ручьи! Среди раскалённых добела камней с шумом несётся поток ледяной, вожделенной влаги. Как только будем переходить первый же ручей, сделаю вид, что споткнулся. С размаху ухну ничком прямо в воду. Холодные струи кристально чистой воды ударят в измождённое лицо. Пусть перехлёстывают через меня, рвутся под одежду к горячему телу, вымывают из него и уносят прочь пот, пыль и этот проклятый, убийственный зной. Знаю, вода настолько холодна, что от резкого погружения в неё в таком состоянии может остановиться сердце. Но сейчас мне всё равно. Я сделаю именно так. Плевать!.. Даже если сдохну. Пускай! Буду пить, пить, пить…
От навязчивого бреда про горный ручей начинает трясти. Чувствую – вот-вот упаду. Нельзя! Нельзя!!! Нужно думать о чём-то другом. Да и нет впереди никакого ручья. Ещё долго не будет. По всем признакам. Перебираю в памяти приметы присутствия воды, усвоенные из уроков выживания в горно-пустынной местности. Констатирую горький факт: никакого намёка на присутствие влаги ни рядом, ни вдали… А про ту нагревшуюся воду, что так призывно плещется в моей фляге, и думать нельзя! Прикоснуться к ней можно будет только, когда Солнце спустится до белых пиков дальнего горного хребта и немного умерит свой гнев. Это, приблизительно, часа через три, не раньше.
Если же сорваться и начать пить сейчас, даже понемногу, то уже никакой силы воли не хватит, чтобы остановиться. Сделай хотя бы пару глотков, и они тут же выйдут горячим потом через поры на коже, забрав с собой даже больше, чем было выпито. Состояние организма станет ещё хуже. Начнет темнеть в глазах, трясти. Покажется, что если сейчас срочно не выпить ещё, то непременно умрёшь. И ты хлебнёшь снова. И снова… Потом фляга опустеет, а состояние будет полуобморочное. Начнутся судороги. Остальным придется нести сначала твоё снаряжение, потом тебя самого. И постоянно понемногу поить из своих фляг, чтобы не умер. Но это уже не остановить – ты выпьешь всю воду и у них. Или почти всю. А когда Солнце, наконец, склонится к вершинам гор, и наступит благословенный час ухода зноя, потрескавшиеся, иссохшие губы людей не найдут заветной мечты бесконечного дня. Воды будет мало, или не будет вовсе. И если до следующего источника останется ещё целый дневной переход, отряд окажется перед реальной угрозой гибели. Да-да, не удивляйтесь. Один из парадоксов Пустыни. Казалось бы – организм теряет много влаги на жаре – необходимо всё время пить. Но это когда вы загораете на курорте, и запас воды у вас неограничен. Пейте на здоровье. Потейте и пейте ещё. Сколько влезет. А когда весь дневной запас умещается лишь во флягу, нужно знать, когда его употребить.
Да… Сам я, как-то давным-давно, будучи молодым и неопытным, оказался в такой ситуации. Хорошо ещё, что выход был учебным! Всё закончилось лишь моим позором, но никто не погиб. Потом, понабравшись опыта, я не раз, хрипло изрыгая проклятия, поил и нёс на себе таких же зелёных новичков, каким сам был когда-то.
Но хуже всего, если отряд набредёт на ручей… Измождённые люди, едва волочащие ноги, угадав впереди воду, устремляются к ней, переходя на бег. Откуда только берутся силы?! И уже ничто – ни гневные крики командира, ни здравый смысл – не может их удержать. Люди падают в воду и пьют, пьют… А Солнце равнодушно смотрит с зенита. Теперь, если отряд двинется дальше, уйдёт прочь от прохлады ручья в раскалённое марево Пустыни, жестокое светило свершит над людьми мучительную казнь… Командир в такой ситуации оказывается перед тяжелым выбором: оставаться на месте, сорвав своевременный выход на задачу, что зачастую равносильно гибели, или же двигаться дальше, имея в своём распоряжении уже не боевой отряд, а горстку деморализованных людей.
Как часто я, будучи уже опытным, повинуясь крику