Два жестких стула привинчены к полу по обе стороны стола. Скупой серый свет ровным кружком лежит в центре столешницы. Комнатка маленькая, темная. В ней очень тихо.

      – Прошу садиться.

      У специалиста Отдела Трибунала мягкий гулкий голос, словно гудит в пустой бочке. Алиса села, удивляясь скудности обстановки. Он сел напротив и положил большие кисти рук перед собой, сцепив пальцы. Странная манера сидеть, как будто он стесняется. Хех, расстрельный отдел. Вспомнив слова верзилы, девушка невольно улыбнулась. Руки на столе беспокойно шевельнулись, открыли синюю папку с тиснением «Секретно. Эксперт Иштоян» и Алиса увидела свою фотографию, прикрепленную скрепкой к стопке исписанных листов. Отдел Трибунала все больше ее разочаровывал. Отстали от жизни, подумала она и впервые на одно короткое мгновение вскинула глаза, оторвав их от лежащего на столе сероватого пятна света, плохо рассеивающего тьму: углы продолжали тонуть в темноте. Они встретились взглядами. У эксперта были изучающие умные глаза и крупные черты лица: породистый нос, сочные губы и высеченный из камня подбородок. Ему подходили слова «расстрельный специалист», но она знала, что это просто шутка верзилы из ангара. Или не шутка? Что ей известно о Трибунале?

      – Алиса Буги. Вы из тех самых Буги?

      Голос вновь мягко загудел. Она улыбнулась и кивнула. Из каких «тех самых»?

      – Тереза Буги моя бабушка.

      Объяснений не требовалось. Кто же не знал Терезу Буги, первооткрывательницу! На этой планете ее боготворили.

      – Рубен Иштоян, эксперт.

      Он закрыл папку и отодвинул ее в сторону. Под папкой в небольшом углублении стола обнаружился ряд мелких кнопок. Увидев их, девушка испытала облегчение. Исписанные от руки листочки в папке заставили ее запаниковать. Она ни за что не смогла бы прочесть ни единой строчки рукописного текста, не впав в глубочайшую депрессию. В школе их даже бортовой журнал (святая святых космолетчиков) приучали наговаривать вслух, чтобы позднее судить о психологическом состоянии командира по интонации.

      – Вы здесь на практике, не так ли? Две недели назад вас назначили вторым пилотом на транспорт, который доставил переселенцев из Африки на прииск Аида.

      – Да.

      – Что было дальше?

      – Мы их высадили, забрали груз и вернулись назад.

      Эксперт остался спокоен, но руки шевельнулись.

      – Прииск погиб, – невыразительно сказал он. – Вы кое с кем подружились во время полета. Нам это известно. Взгляните, пожалуйста, сюда.

      Он приложил палец к красной кнопке, и одна из стен мягко осветилась, превращаясь в огромный экран. На экране возникло помещение как две капли воды похожее на их комнату, только ярко освещенное. Тот же стол, те же жесткие стулья с высокой спинкой. Похоже, Отдел Трибунала экономит на меблировке, подумала Алиса и вдруг сообразила, что комната на экране настоящая. Это был не экран, а возможно какое-то очень толстое «умное» стекло с односторонней проницаемостью, так как маленький африканец, одиноко сидящий за столом, сгорбив спину, не повернул в их сторону головы.

      На вид ему было лет одиннадцать-двенадцать.

      – Кто это? – прямо спросил Иштоян. – Вы его узнаете?

      – Это Нельсон, сын инженера Мутонга, переселенца. С ним была мать, жена инженера.

      – Бесследно исчезла, как и все остальные. Уцелел только этот Нельсон. Он напуган, но не слишком сильно. На сотрудничество с нами не идет. Ест, пьет, да иногда плачет, ничего не объясняя. Кроме еды его ничего не интересует. Вы бы могли его расшевелить. Первый пилот сказал, что вы подружились с ним