Бублик ещё раз вздохнул и понес нарезанный репчатый лук (целую гору лука в глубокой миске) Главному Повару, который, словно полководец битвой, командовал приготовлением жаркого.

      Обычно Бублик смотрел на жизнь веселее, но когда режешь лук, трудно не прийти в плаксивое настроение. Да и не только в луке было дело…

      В последнее время Бублику на Замковой Кухне приходилось несладко. А временами – так и вовсе горько. Примерно, как сейчас.

      К своему удивлению миску с луком до Главного Повара Бублик донёс благополучно.

      Главный Повар одобрительно нахмурился, (посторонний человек подумал бы, что он страшно разозлился) и белые кусочки лавиной посыпались в глубокую сковороду с кипящим золотисто-зелёным маслом, где они сразу покрылись пузырьками, зашипели и запротестовали, превращаясь из белых сначала в прозрачные, а потом в золотые квадратики.

      Бублик понёс обратно опустевшую миску.

      Он шагал по длинному проходу между двумя рядами разделочных столов, за которыми повара и поварята резали, лепили, смешивали, размешивали и делали ещё тысячу с лишним дел, превращая продукты в еду.

      Бублик старался идти прямо и независимо, держа голову высоко поднятой. Поэтому не заметил, как из-под одного стола высунулась длинная ручка поварёшки, загнутая на конце. Высокий черноволосый поварёнок, действуя ручкой, как крюком, поймал Бублика за ногу и резко дёрнул.

      Поддетый за щиколотку Бублик упал плашмя, металлическая миска с грохотом заскакала по каменному полу Замковой Кухни, перекрывая своим шумом даже гомон, царящий вокруг.

      Высокий поваренок радостно усмехнулся, вернул поварёшку на место и принялся деятельно чистить яблоки для пирога, словно он и не отрывался от этого занятия.

      Бублик в кровь разбил коленку о каменный пол и сильно прикусил язык. Он с трудом встал и, хромая, догнал миску.

      Все кругом смеялись. Никому и в голову не пришло, что Бублика даже тошнит от боли. И все были уверены, что он растянулся на полу из-за собственной неуклюжести.

      Бублик добрался до своего места и опустился на трехногий деревянный табурет. Колено отчаянно ныло, язык во рту неудержимо увеличивался, как увеличивается тесто в кипящем масле, раздуваясь из тонких лепестков в пухлые подушки. Казалось, язык не просто распухает, но и раскаляется.

      Вчера, когда поварята сдавали еженедельный летний экзамен, компот Бублика оказался солёным, а суп – отвратительно сладким. Главный Повар, лично принимавший супы и компоты, ничего не сказал, лишь пошевелил бровями и поставил жирный минус в зачётную книжку.

      Бублик знал, что в суп насыпали сахару, а компот посолили Перец и Батончик. И подножку сейчас подставил тоже Перец. И в тёмной кладовой его позавчера толкнули в ларь с мукой они же. И табурет сиропом вымазали поза-позавчера.

      И Бублик прекрасно знал, почему они это делают. Из зависти.

      Когда для поварят с Замковой Кухни закончились каникулы, и началась обычная кухонная жизнь, Бублик рассказал другим поварятам, каким захватывающим у него получилось начало лета, когда он вместе со своими друзьями, юными Гонцами и внуком Оружейника, искал в Лабиринте похитителя людей.

      Рассказ страшно разозлил Перца и Батончика – стерпеть, что кто-то из поварят провёл лето лучше, чем они, эти двое не смогли. И начали исподтишка изводить Бублика всем, чем только можно.

      Силы, как водится, были неравны, – Перец был выше Бублика