Петр стоял во дворе своего деревенского дома, не так давно унаследованного от дедушки с бабушкой, наблюдая за играющей на траве маленькой девочкой и зарисовывал что-то на бумагу, прикрепленную к планшету; время от времени он растушевывал карандаш пальцем. Глядя на это увлеченно играющее маленькое чудо, ему вспоминалось и собственное безмятежное детство. Каждое лето, проведенное в этом поселке, запомнилось так ярко словно это было не позже, чем вчера: игры с местной ребятней на озере, войнушки в лесу около старой усадьбы и еще много чего интересного. В какой-то момент остро заточенный кончик карандаша сломался и художнику ничего не оставалось кроме как вернуться в дом за новым инструментом. Найдя в комнате в стоящем на столе темно-синем пластиковом стакане то, что нужно, он поправил на выходе кусок ткани, прикрывающий работу на мольберте, мирно стоявшем справа от дверного проема, прямо перед старым книжным шкафом с аккуратно расставленными изданиями на полках и уже собирался вернуться во двор, как вдруг в закрытую входную дверь тяжело постучали. Когда мужчина открыл дверь, на пороге стояла молодая женщина в черной кожаной куртке с металлической застежкой вроде байкерской.

      – Тебе привет от Шаха! – с этими словами незваная гостья достала из-под куртки пистолет и нажала на спусковой крючок…

      …В этот момент Петя вздрогнул и проснулся, он сидел в старом потертом кресле откинувшись на мягкую спинку.

      – Опять заснул? – спросила Ульяна мимолетно заглядывая из соседней комнаты.

      В дверь тяжело постучали, реставратора аж передернуло.

      – Кто там еще? – удивилась Ульяна.

      – Не надо, я сам… – сказал Петр, поднимаясь с кресла.

      Он с опаской, медленно и очень осторожно открыл дверь на маленькую щелочку до смерти опасаясь того, что мог там увидеть. За дверью на земле лежал человек в длинных черных одеждах из последних сил поднимающий руку для очередного удара.

      – Что случилось? – спросил хозяин, дергая на себя дверь.

      Увидев, что лежащий ранен, он бросился помогать.

      – Даня?! – удивился художник, разглядев лицо раненого.

      Монах мертвой хваткой вцепился ему в рукав.

      – Книги… – из последних сил прохрипел раненый и отключился.

      Петр машинально пощупал пульс. Подняв глаза, Смолин увидел в нескольких шагах от него испачканный кровавыми отпечатками сверток.

      – Кто там? – спросил детский голос за спиной.

      – Ульяна, уведи ее! – сказал художник, возможно слишком резко.

      – Ты чего? – спросила женщина на ходу