– Пап, ты почему не спишь?

      – Не спится сынок. – Ответил он. – У меня еще в молодости режим сбился, когда на скорой работал..

      – Ты на скорой работал? – Для меня это было открытием. – Так ты врач что ли?

      – Нет. Я был фельдшером.

      – А кто это?

      – Попей воды и ложись, а я тебе расскажу как я работал на скорой.

      Через несколько дней я выздоровел и пошел в школу. Впечатленный рассказами отца, я решил, что буду фельдшером.

      Белая горячка

      Delirium tremens (лат.) – дословно «Помрачение трясущееся, бредовая тряска». По-русски Алкогольный делирий («белая горячка», «белка»).

      Впервые я встретился с «белкой», случившейся у соседа. Мне было 13 лет. Жили мы в деревне. Сосед, дед Вася, овдовев летом, ушел в запой. Прошла осень, новый год и январь.

      Если есть среди читателей деревенские жители, то они знают, что коровы в деревнях телятся в основном в феврале-марте. Поэтом очень часто телятам дают клички «Мартик», «Марта», «Февралька». Иногда, правда, бывают исключения в виде «Апрельки» и «Майки».

      Вот и мы ждали, что вот-вот наша корова по прозвищу «Ночка» должна принести нам пополнение в виде «Февральки» или «Мартика». (Забегая вперёд, скажу, что принесла она «Дочку»).

      Дед Вася ночью постучался к нам в окно.

      – Сосед! Твоя корова что ли там у меня под верстаком отелилась? – Прокричал он в окно. Выходи! Давай, его в дом занесём! Замёрзнет ведь! (На улице действительно был мороз около -25°).

      Мой отец, который часто не спал ночами (работа на скорой в молодости сбила режим), поднялся и, без «задней мысли» вышел посмотреть, что там происходит.

      Он вернулся примерно через два часа. Сел возле печки, закурил.

      Я уже не спал. Выбрался из-под одеяла и вышел на кухню.

      – Ну что, пап? Бычок или тёлочка?

      Отец сидел хмурый, задумчивый (далее с его слов):

      – Допился дед Вася. Я вышел, а он с топором стоит на улице. Говорит мне: «Ты видел тут сейчас мужики на лошадях скакали!? Через мой двор! Чуть меня не истоптали! Заводи мотоцикл! Сейчас мы их догоним, и я их топором изрублю!»

      Горячка белая, сразу понял я, да ещё и такая серьезная, что он с топором «бегает за всадниками».

      Я ему говорю:

      – Дядь Вась. Ты про телёнка говорил. Пойдем посмотрим? И давай я топор поддержу пока.

      Дед отдал оружие, и мы зашли к нему во двор.

      – Вот! Ваша корова, наверное, отелилась? – Показал дед на пустое место под верстаком.

      – Точно! Наша. – заверил его отец. – А ты, дядь Вась, сколько бутылок водки-то купил?

      – Девять!

      – А сколько выпил из них?

      – Тринадцать… Заводи мотоцикл! Погнали догонять, они же на лошадях!

      В доме деда Васи всюду валялись пустые бутылки. Початых и «свежевыпитых» среди них не было. Значит все сходится – несколько дней уже не пьет. Белка.

      – Пошли в контору дядь Вась. Сейчас вызовем милицию, и всех поймаем! Вдвоем мы не справимся.

      В нашей деревне не было ни ФАПа с фельдшером, ни телефона, чтоб скорую вызвать. Была только рация «Лён» в конторе отделения, по которой можно было связаться с центральным отделением (селом), в котором уже была участковая больница со скорой.

      Дождавшись в конторе скорую, отец передал деда в руки медиков и вернулся домой.

      Естественно, деда госпитализировали, а мы с отцом ходили каждый день печь топить у него в доме, чтобы дом не выстудился, и картошка в подполье не замёрзла.

      Деда выписали через три-четыре дня, и он вернулся домой. Про «белку» он не вспоминал, сомневаюсь, что он что-то помнил. Ещё легко отделался. Бывают гораздо страшнее психозы с ужасными последствиями.

      С чего всё началось?

      В 2003 году через две недели после окончания медицинского училища по специальности «лечебное дело» я уже работал на скорой помощи в ЦРБ (центральная районная больница) одного из сёл нашей Родины.

      В той ЦРБ была не станция и даже не подстанция, а отделение скорой помощи, совмещённое с приемным покоем.

      Работа