Дочь полка 2. Дана Перловская
Читать онлайн книгу.
оследний пункт явно она забыла вписать в свои планы. Солнце-то было, но тепла оно не давало. Вместо этого дул, уже привычный, ледяной ветер, иногда могли пойти дожди. Всё-таки апрель – непредсказуемое время года. О сухой и нормально проходимой дороге даже речи не шло. Вязкая грязь хлюпала под ногами, везде царила сырость. Но ничего, ещё немножечко подождать осталось, и придёт тепло. Уже можно тогда не носить тёплую одежду, а обойтись гимнастёркой. Ветер не будет таким холодным, а дождь, даже, если он и пойдёт, то будет тёплым и летним. Только тогда все начнут уже страдать от жары, но ничего с этим не поделаешь. Идеальной погоды не бывает. Всегда найдутся те, кому она не понравится. На большом поле успела частично вырасти только молодая зелёная травка. На местах, где растительности не было, располагались густые лысые кусты. А посередине этой большой местности росла уже много лет тоненькая и кривая берёзка, опустившая свои обнажённые ветви к земле. Для иностранцев она, наверное, покажется страшненькой, но для родной души это дерево будет самым красивым и лучшим. Неподалёку от поля находился холм с песчаным склоном, на котором росли местами покосившиеся ели. На этом самом холме виднелась часть леса, которая, в отличие от берёзки и кустов, всегда оставалась зелёной и густой, так как большинство растений составляли хвойные деревья. Тут из зарослей с диким карканьем в небо взмыли чёрные птицы. Бедные пернатые составили целую тучу. Что же их так напугало? Впрочем, напугало не только их. Из зарослей выскочила низкая фигурка. Она, спотыкаясь, неслась прямо к обрыву. Впрочем, ей размышлять об этом было некогда. Сзади слышался громкий, оглушительный гул самолёта. Обернуться было страшно. Казалось, что, если сделать это – потратится и так ценное время. Усталость и одышка совершенно не чувствовалась, тело неслось само собой. Ноги поднимались так высоко над землёй, что чуть ли не доставали груди. Под сердцем постоянно ёкало, перед глазами размыто мелькали деревья. Тут, наконец, земля под ногами пропала, и фигурка полетела кубарем вниз. Небо и земля менялись местами с невероятной скоростью, тело билось о корни деревьев и камни. Тут, наконец, кувырки прекратились и двенадцатилетняя Катя проскользила дальнейший путь на животе. Песок был везде: в волосах, во рту, под одеждой, под ногтями, но на это сейчас было плевать. Даже боли не чувствовалось в этот момент. Самолёт, преследующий её, был немецким и, если он настигнет – девочка будет хладным трупом, а может быть, от неё вообще ничего не останется. Катя встала и снова упала. Она вскочила на ноги, и снова чуть не полетев лицом вперёд, выпрямилась и понеслась по полю. Чем девочка думала в этот момент? Трудно объяснить. Выходить на открытую территорию – только упрощать задачу врагу, стрелять будет удобнее. Но телом сейчас управлял далеко не мозг, а страх- обычный людской страх и паника, которые только и умели, что вести человека вперёд, даже, если там тупик. Поле было огромным. До ближайших зарослей ещё бежать и бежать. А они тем временем, казалось, даже не приближались. Гул самолёта стал громче, враг опускается ниже.
– Ой, мама! – выдохнула Катя и ускорилась, хотя казалось, что быстрее уже было некуда. – Ай, Господи! – она осмелилась на секунду обернуться наверх и увидела на миг свастику на крыле машины. Девочка чуть снова не свалилась, но сумела удержать равновесие.
Тут земля под ногами содрогнулась и Катя упала вперёд лицом. Сбросили первый снаряд. Девочка лежала в грязи не в силах встать. В ушах слышался только писк и отдалённый гул. Ног ниже колена почему-то не чувствовалось. Их обхватило тепло. Земля содрогнулась, снова упал снаряд.
– ГОСПОДИ, НЕ НАДО! – прокричала Катя.
Опять снаряд, а затем темнота. Кровь с виска заливала так и оставшиеся открытыми глаза девочки. Тонкие пальцы ослабли и выпустили часть грязевого комочка. Она мертва. Цель повержена.
* * *
Катя проснулась. Было раннее утро. Горнеева заканчивала причёсываться возле помутневшего зеркала. Все остальные медсёстры, наверное, уже были в медпункте. Девочка села на кровати и перекрестилась, как её учила покойная мать в таких случаях.
– Доброе утро, – не отвлекаясь от плетения косы, проговорила Василиса.
– Доброе, – кивнула та и вытерла холодный пот со лба.
– Всё хорошо? Ты всю ночь ворочалась и что-то выкрикивала.
– Просто сон, – отмахнулась девочка и осмотрелась. – Все уже ушли?
– Да, – встала со стула девушка и повернулась к девочке. – Собирайся тоже.
С этими словами медсестра вышла из палатки. В помещении, если можно его так назвать, осталась одна Катя. Она глубоко выдохнула и упала назад на подушку, подложив под голову руки. «Это всего – лишь сон», – успокоила себя она. – «Господи, спасибо за то, что это был всего – лишь сон». Она снова села и взяла форму, которая была аккуратно сложена на другом конце кровати. Выдали ей её ещё зимой, и с тех пор Катя очень дорожила этой одеждой. Это был ещё один знак того, что она тоже часть батальона, часть этой силы, которую она чувствовала во время песен Василенко. Конечно, форма была ей велика, несмотря на то, что её и так старались подогнать под девочку. Но, как сказали: «На вырост». На вырост, так на вырост. Главное, чтобы было удобно. Сложнее было найти сапоги… Вот с этим вышла настоящая морока.