Корень не видит света,

      корень питает ствол.

      В почве теплом согретый

      пьёт, не спеша, раствор

      водный с солями жизни,

      жизнь, направляя, в ствол —

      это его Отчизна,

      он для неё престол!

      Устали поля выдавать урожай,

      пшеницы отвесили тридцать с гектара

      рекордом прощальным.

      – Крестьянин, сгружай

      зерно дорогое! Работал не даром!

      Меня ты кормил, подрыхлял и полол

      от сорных растений, заботился нежно,

      когда саранча налетела… Долой

      страдания все! Отработали! Вешний

      денёк далеко, крестьянин, пока!

      Хороший ты друг и хозяин прилежный.

      Погрею под солнцем осенним бока,

      а там отдохну, одеялом я снежным

      надеюсь укроюсь…

      – Прощай! До весны!

      За хлебушек, поле, спасибо большое!

      Приятного отдыха. Добрые сны

      тебе я желаю увидеть в покое.

      Проснулся город. Осень. Зябко.

      Листва уже теряет цвет,

      летит на площадь без порядка —

      природа дарит свой букет

      Рубцовску – городу мгновений,

      Рубцовску – городу надежд,

      «Рубцовка» – город поколений,

      что тонет в яркости одежд.

      Скажите всем – сегодня праздник,

      Рубцовску сто плюс тридцать лет!

      Он хулиган, бандит, проказник,

      но дорог нам. Немало бед

      скрывают улицы, площадки,

      разруха есть, печаль дорог

      и уезжают без оглядки,

      бросая город, как порок…

      Рубцовск – курорт для стойких духом,

      где воды льёт степной Алей,

      и кто-то скажет:

      – Невезуха…

      А я скажу:

      – Рубцовск, смелей

      дерзай, люби, трудись во благо,

      рожай детей, стремись вперёд,

      чиновник пишет пусть бумагу,

      но за тобой, Рубцовск, народ!

      За бетонным забором завода

      на машинах возили металл,

      повседневная трудность – работа,

      повседневная данность – забота,

      для России ковал капитал

      без сомнений и лишних вопросов

      благородный рабочий мужик.

      – Эй, Михалыч, уважь папиросой

      и грязищу-то вымой под носом.

      – Закоптился! Болгарочка – «вжик» —

      разлетелся кружок на осколки.

      Ты чего отдыхаешь?

      – Курю!

      – Приварил арматуру?

      – А толку!

      Отошла от жестянки. Недолго

      всё держалось… Сейчас доварю.

      За бетонным забором завода

      на машинах возили металл,

      повседневная трудность – работа,

      повседневная данность – забота,

      прибавлял для страны капитал

      наш мужик…

      Спутник в небе белой точкой

      по прямой летит,

      Мама лечит ухо дочке,

      ушко вновь болит.

      – Просквозило, ох, продуло,

      милая, не плачь!

      Заберись-ка и со стула

      посмотри, не плачь.

      Видишь, вон летит за тучкой,

      он к тебе летит.

      Помаши в окошко ручкой,

      ушко исцелит.

      Спит дочурка крепко-крепко,

      видит в добром сне —

      спутник с мышкой тянут репку

      на смешной Луне.

      Поля разлеглись на просторах России

      под небом осенним в дождливые дни…

      Денно и нощно крестьяне косили,

      грузных комбайнов горели огни

      в мрачную полночь, шумящую ветром,

      пыль уносящим в зовущую даль.

      Скошено поле метры за метром!

      – Слушай, Иваныч, домой не пора-ль?

      Что-то роса увлажнила маленько.

      Всё забивает. С зернишком аврал!

      – Да уж! Сегодня чего-то раненько

      росы