Великая княгиня Елисавета Феодоровна и император Николай II. Документы и материалы (1884-1909 гг.). Сборник
Читать онлайн книгу.
type="note">[35]. Ликование было всеобщим.
Из письма Елисаветы Феодоровны к Марии Феодоровне от 24 апреля 1900 г.: «… зная, как Саша (Александр III. – Сост.) мечтал провести здесь хотя бы раз Пасху, так и казалось, что его благословения все это время покоились на ваших детях. Он, как и они, был бы согрет теплым приемом, радушность которого росла с каждым днем их пребывания, перейдя в единую безграничную радость любви и обожания к своим Государям. Тебе довелось пережить это, и тебе знакомо благотворное действие, и какой это воздаяние за тяжелое бремя государственного правления. Это проникло в сердце Аликс, и мы счастливы, что она смогла почувствовать, как русские любят – как ни в одной другой стране, как они умеют любить и могут выразить свое сердце и свою верность».
Из письма государя к Сергею Александровичу от 27 апреля 1900 г.: «Я вполне уверен, что если бы дорогой Папа увидел настоящие плоды твоего управления – Он был бы счастлив и доволен Тобою! Сегодня утром я молился на Его могиле с особенным чувством тихой грусти и внутреннего удовлетворения, сознавая, как будто Папа благословлял меня и разделил мою радость за все испытанное чудное время в Москве!»
Из письма Сергея Александровича к государю от 1 мая 1900 г.: «Господь видимо благословил ваше пребывание; оно мне кажется чудным сном. Все здесь в Москве под вашим обаянием – все еще гудит вами; какое-то осталось еще торжественное настроение».
Царская семья говела в Москве и в 1903 г… И было то же ликование, и те же толпы людей под царским балконом с криками «ура» – «было десятка два тысяч – ужас; фурор неподражаемый». Государь объявил московскому генерал-губернатору «сердечную признательность за неусыпные и плодотворные труды на благо первопрестольной столицы и за образцовый в ней порядок»[36]. «Сердечно провожала нас Москва», – записал в день отъезда в своем дневнике император. Он хотел приехать сюда помолиться еще в 1902 г., но тогда отговорил Сергей Александрович.
В 1901–1902 гг. «хотя и незаметно, но революция уже начала пускать свои корни». По всей России вспыхивали если не волнения, то мелкие недовольства в разных кругах, а в университетах волнения студентов почти не прерывались в течение всего года. И снова пришлось закрыть учебные заведения. Поднималась волна политического террора, захлестнувшая страну в 1905–1907 гг. Погибли единомышленники Сергея Александровича: в 1901 г. – министр народного просвещения Н.П. Боголепов, в 1902 г. – министр внутренних дел Д.С. Сипягин, в 1904 г. – следующий министр внутренних дел В.К. Плеве. Были совершены покушения на обер-прокурора К.П. Победоносцева и Д.Ф. Трепова. Из письма Сергея Александровича к государю после убийства Д.С. Сипягина: «Какая чудесная христианская кончина!».
Между тем, государственной властью не только принимались жесткие меры подавления забастовок и демонстраций, но шел поиск и мирных решений. Так, предложение жандармского полковника С.В. Зубатова взять дело защиты «нужд и потребностей» рабочих в руки правительства было поддержано Сергеем
См. наст. изд. С. 641.