Стекло разбилось с оглушительным звоном, когда Декстер ударил по нему замотанным в тряпку кулаком.

      – Старик, зачем? Потише нельзя было? – прошипел я.

      В ответ Декстер жестом приказал мне заткнуться, а сам оглянулся и принялся осматривать внутренний двор средней школы Бронксвилла. За нами были только разрисованные граффити скамейки и битком набитые урны. Потрескавшуюся бетонную дорожку покрывали окурки, слипшиеся с раздавленной жвачкой. Тихо поскрипывали металлические цепи баскетбольных корзин. В паре кварталов от нас раздалось два резких автомобильных гудка. На фоне типичного для половины первого ночи нью-йоркского шума послышался скрежет проволочного забора. Не знаю, что в этот момент творилось в голове у Декса, но я затаил дыхание и был готов моментально бросить нашу затею, если на горизонте появится свет полицейской мигалки или послышится звук сирен.

      После скрежета раздался сильный удар о забор, за которым последовала ругань.

      – Черт! Кинг? Декс? Где вы, черт возьми?

      Мы с Дексом облегченно вздохнули.

      – Расслабься, черт возьми, это все лишь Чендлер, – шепнул мне Декс.

      Когда я, немного выдохнув, опустил плечи, Декс широко ухмыльнулся. В зеленом свете таблички, обозначающей запасной выход, его ухмылка выглядела устрашающе: из-под бейсболки, которую он нацепил, развернув козырьком назад, торчали светлые волосы. Капюшон, надетый поверх кепки, скрывал черты лица в тени. Его обычно светлые глаза теперь казались почти черными, а зеленый свет вывески придавал коже нездоровый зеленоватый оттенок. Словом, будь у нас камера, мы бы с легкостью сняли продолжение фильма «Паранормальное явление».

      – Договорились же в полночь! – возмутился я и поежился.

      Декс пожал плечами и просунул замотанный кулак через только что разбитое окно и поднял старый затвор. Меня поразила ловкость, с которой он это проделал.

      – Ты же знаешь Чена, – сказал он. – Небось, опять уснул. Сходи за ним, пока он себе там шею не свернул.

      – Или давай лучше возьмем Чена, пойдем в «Тако Белл» и забудем обо всей этой истории, – предложил я уже в третий раз за этот вечер.

      В Нью-Йорке стояла весна. Я задубел, устал и был на взводе, паникуя, что нас могут поймать. А в «Тако Белл» нас ждало фирменное блюдо. И если выбирать между арестом за проникновение со взломом в государственное учреждение и фирменным тако, то я предпочитаю тако.

      Декс пробурчал что-то себе под нос и открыл окно.

      – Че ты заладил, Кингсли? Не ссы. В этот раз мы идем до конца. Туда, обратно – легче легкого.

      Из моего рта вырывались клубы пара. Где-то завыла полицейская сирена. Сзади снова послышался сильный удар. Я вздрогнул. За ударом последовал стон Чена.

      Декс поднял бровь и посмотрел на меня, одновременно вызывающе и снисходительно. Этот взгляд я терплю с тех пор, как нам было по четыре года. Не представляю, как Дексу удается так так высоко задирать брови, но, когда он корчит такую рожу в стиле Джеймса Дина, у меня неизменно возникает желание врезать ему по физиономии.

      – Пошли, – сказал он. – Бежать уже поздно. Ты знаешь, почему мы здесь. Мы договорились.

      – Хорошо, как знаешь, – фыркнул я и отвернулся.

      – Король ты наш, – подтрунивал Декс [1].

      Все еще на нервах, я выглянул за угол и увидел тощую фигуру Чена, ковыляющую к нам через школьный двор.

      – Король? – неуверенно протянул он.

      – Нет, блин, королева! Чен, где тебя черти носят? – напустился я на него и, закинув ему руку на шею, потащил к открытому окну.

      Вообще, на всех окнах первого этажа установлены решетки, но на этой неделе окна мыли, решетки снимали, и, видимо, одну забыли вернуть на место. Декс был счастлив, когда обнаружил это.

      – Искал вас, – пожаловался Чендлер. – Я думал, мы встречаемся в «Тако Белл».

      – Мы пойдем в «Тако Белл» потом.

      – Правда? – воодушевился он, поправляя свой рюкзак.

      – Ну да, – ответил я.

      Пирсинг на лице Чендлера блеснул в зеленом свете таблички запасного выхода: проколы по левой брови и «укус змеи» под губой. Кроме этого имелась еще и штанга в языке – когда нервничал, он стучал ею по по внутренней стороне зубов. От одного его вида у меня заныл шрам, оставшийся от первого – и единственного – пирсинга, на который он же меня в свое время и уговорил.

      – Че вы там застряли? Может, еще поцелуетесь?

      В окне появилась голова Декса. Фонарик айфона подсвечивал его лицо снизу, и вкупе с натянутым почти на глаза капюшоном он выглядел так, будто сейчас пустится рассказывать нам страшилки.

      Мы с Ченом переглянулись, Чен улыбнулся и послал мне воздушный поцелуй.

      – Ревнуешь, Декс? – спросил я и скрутил свои длинные, доходящие до спины черные волосы в пучок.

      Декс весело посмотрел на меня.

      – А