Жизнь гейши. Мемуары самой известной гейши в мире. Минэко Ивасаки
Читать онлайн книгу.
ор ни одна гейша не рассказывала свою историю широкой публике. Мы не только носим традиционные одежды – нас связывают неписаные правила, охраняющие детали нашего исключительного ремесла.
И все же отчего-то мне кажется, что пришло время говорить открыто. Я хочу, чтобы вы узнали, какова на самом деле жизнь гейши – жизнь, полная высочайших профессиональных требований и щедрых вознаграждений. Меня не раз называли лучшей гейшей своего поколения. Не берусь утверждать наверняка, однако самой успешной я точно была[1]. И все же настал момент, когда моя жизнь показалась мне слишком тесной – тогда я просто закрыла эту страницу. Но воспоминания остались – я берегла их до сегодняшнего дня[2]. Итак, начнем.
Меня зовут Минэко[3].
Когда я родилась, отец выбрал для меня совсем другое имя. Минэко – мой рабочий псевдоним. Я получила его в пять лет. Так нарекла меня глава дома, в котором я воспитывалась гейшей, – госпожа Оима Ивасаки.
Дом Ивасаки располагался в городе Киото, в квартале Гион-кобу, самом знаменитом и традиционном из всех карюкай. В этом квартале я провела всю свою профессиональную жизнь.
В пять лет я переехала в дом гейш Ивасаки, в шесть начала учиться этому искусству. Когда мне было десять, семья Ивасаки официально удочерила меня и сделала наследницей всего своего бизнеса и имущества.
В Гион-кобу мы называем друг друга не гейшами (что значит «человек искусства»), а «гэйко» («женщина искусства»). Одна из разновидностей гэйко, прославившаяся на весь мир и ставшая символом Киото, – это юная танцовщица «майко», то есть «женщина танца». Я буду использовать термины «гэйко» и «майко» на протяжении всей книги.
Я обожала танец. Он стал моей страстью, и посвятила себя ему без остатка. Я поставила себе цель стать лучшей танцовщицей – и своего добилась.
Именно танец поддерживал меня, когда прочие профессиональные обязанности становились слишком тяжелы – в буквальном смысле этого слова. Я вешу сорок один килограмм. А вес полного кимоно с украшениями для волос составляет около восемнадцати килограммов. И носить его непросто.
В двадцать лет я «перевернула воротник», то есть совершила ритуал перехода из майко во взрослую гэйко. И чем дальше, тем сильнее давила на меня косная, архаичная система, в которой мы тогда существовали. Много раз я пыталась начать изменения, которые позволили бы гэйко получать образование, сделали бы их финансово независимыми. Безрезультатно. В конце концов, разочаровавшись в своих силах, я решила отойти от дел. Этот шаг я совершила на пике успеха, в возрасте двадцати девяти лет, к ужасу окружающих. Я закрыла дом Ивасаки, который к тому времени уже находился под моим управлением, упаковала драгоценные кимоно и ювелирные украшения и покинула Гион-кобу. Сейчас я замужем, у меня есть дочь, которую зовут Косукэ.
В те годы, когда я жила в карюкай[4], Япония вступила в период радикальной трансформации, превращаясь из постфеодального государства в современное. Однако мы существовали в отдельном мирке, особом царстве, природа которого состояла в сохранении освященных временем традиций прошлого. И я была предана этой цели.
В начале пути майко и гэйко живут и учатся в меблированном доме, который называется окия. Обычно этот термин переводят как «дом гейш». Жесткий режим, в котором они существуют, по напряженности сравним с распорядком прима-балерины, концертирующей пианистки или оперной певицы в западном мире. Владелица дома окия помогает гэйко войти в профессию, а затем, после дебюта девушки, снабжает ее клиентами. Молодая гэйко остается в окия минимум на пять лет, которых должно хватить, чтобы вернуть потраченные на ее образование средства. По истечении этого срока она может жить отдельно, поддерживая, однако, агентские взаимоотношения с окия.
Исключение составляет гэйко, которую назначили атотори, то есть наследницей дома. Она носит фамилию окия по рождению или после того, как ее официально удочерили (как это случилось со мной), и живет в доме на протяжении всей своей профессиональной карьеры.
Майко и гэйко выступают в отяя – элитных заведениях, предназначенных для торжественных банкетов. Часто «отяя» буквально переводят как «чайный дом». Его посетители – избранные, специально приглашенные клиенты.
Что до широкой публики, то ей остается лишь ждать появления танцовщиц на разного рода ежегодных мероприятиях. Самое известное из них – Мияко Одори («Танцы столицы»)[5], оно проходит в театре нашей ассоциации, Кабурэндзо, в апреле.
Жизнь гейш, или, в моем случае, гэйко, окружена тайнами. Зачастую люди неверно трактуют саму суть нашего ремесла. Надеюсь, моя история поможет хоть немного рассеять окружающий его туман.
Приглашаю вас отправиться со мной в необычайный мир Гион-кобу.
1
В своем выборе профессии я вижу немало иронии. Трудно было бы найти ребенка, столь неподходящего на роль гейши.
Гэйко высшего класса постоянно находится в свете софитов.
Минэко не раз получала приглашения на банкеты со знаменитостями. Она развлекала таких известных людей, как Джеральд Форд, Альдо Гуччи, принц Чарльз и королева Елизавета II, и зарабатывала около 500 тысяч долларов в год.
Американский писатель Артур Голден использовал информацию, полученную во время интервью с Минэко Ивасаки, при написании своей знаменитой книги «Мемуары гейши». Книга вышла в свет в 1997 году и имела успех, однако, по мнению Минэко, грешила фактическими ошибками. Чтобы исправить ситуацию, она решила написать собственные мемуары.
Здесь и далее японские термины и имена собственные даны в транскрипции Поливанова, за исключением слов, закрепившихся в русском языке в ином написании (Киото, Йокогама, сашими, сайонара и т. д.). (
Речь идет о 1960–1970 гг.
Столицей на тот момент уже был Токио, но в названии сохранено значение Киото как старой, культурной столицы.