Рация на столе снова требовательно заверещала. Скальпель надавил на кнопку приёма и, склонившись над микрофоном, спросил:

      – Что там у тебя?

      – Из номера Рихтовщика только что раздались выстрелы, – доложил Блоха.

      – Так, кажись, началось, – хмыкнул Ртуть и знаком показал помощнику продолжать разговор.

      – Долго стреляли? Из чего? – засыпал вопросами Скальпель.

      – Нет, быстро. Как из автомата пять выстрелов отбарабанили. Но по звуку они больше на револьверные были похожи.

      – Пастух, – одними губами обозначил имя Скальпель.

      Ртуть кивнул.

      – А после выстрелов… чё там? Как? – продолжил допрос Скальпель.

      – В номере тихо стало, как в могиле, – откликнулся сквозь шум помех из динамика Блоха. – Шеф, может, послать человечка, чтоб проверил? У меня в Малине несколько парней неподалёку квартируют. Я по рации могу напрячь…

      Ртуть отрицательно покачал головой.

      – Блоха, давай без самодеятельности, – подпустил в голос металла Скальпель. – Просто наблюдай!

      – Всё понял, шеф!

      – Девки-то там как? – спросил Скальпель.

      – Тварей перебили. Теперь споровики их потрошат.

      – Ладно. Наблюдай дальше и держи нас в курсе. Всё. Отбой.

      Это был шок!

      Совсем молоденькая девчонка, почти ребёнок, оседлала морщинистого старика и лихо скакала на нём, совершая недвусмысленные движения бёдрами.

      Лежащий снизу Пастух перехватил мой ошалевший взгляд, похабно ухмыльнулся, и в его руке появился извлечённый из инвентаря револьвер.

      – Ну, здорово, Рихтовщик, – хмыкнула гарцующая на нём Овечка.

      Револьверное дуло упёрлось мне в лоб.

      Они допустили роковую ошибку. Бездарно профукав секунду моей растерянности, заговорили, вместо того чтобы сразу открыть огонь.

      – Ты забрал наши…

      Дальше я уже не слушал.

      – Отскок!

      Почуявший неладное Пастух мгновенно надавил на курок. Но произнесённая мной фраза-активатор уже запустила спасительный дар, и последующего выстрела я уже не услышал.

      Моргнул… И снова оказался в дверном проходе, в пяти шагах от страстно стонущей парочки.

      В правой ладони мгновенно материализовалась извлечённая из инвентаря Шпора. Не сбавляя шага, на ходу я шепнул под нос фразу-активатор Лунного пламени.

      На последнем шаге вокруг тела загорелся белёсый защитный огонь. И, даже не пытаясь на этот раз откинуть полог, я ударил шипастым диском по мечущейся сверху фигуре прямо через занавеску.

      Попал удачно – точно Овечке в шею. Девушка умерла мгновенно, не успев издать ни звука. Её начисто срезанная голова рухнула на грудь партнёра вместе с ворохом окровавленного тряпья, в которое Шпора буквально за секунду превратила намотанный на шипы и порубленный в клочья тюль балдахина.

      Пастух отреагировал молниеносно. Не обращая внимания на придавивший его труп обезглавленной подружки, он извлёк из инвентаря оба револьвера и с двух рук открыл по мне ураганный огонь.

      Уж не знаю, чем были начинены его пули, но мою пламенную защиту они сносили с потрясающей скоростью. От частых попаданий белёсый огненный кокон вокруг меня истончался буквально на глазах. К счастью, я был в шаге от Пастуха и тоже не бездействовал.

      Умело закрываясь от Шпоры телом мёртвой Овечки, старик успел выпустить в меня пять пуль. Но мне таки удалось подловить вёрткого типа и ударить окровавленной Шпорой аккурат в то место, куда Пастух мгновением раньше