Двенадцать месяцев. От февраля до февраля. Том 1. Владимир Жестков
Читать онлайн книгу.
пачку, отправился в соседнее помещение, положил свои труды на краешек стола руководительницы, но, поскольку в тот момент её в комнате не было, не стал никому ничего объяснять, а отправился назад.
Вернулся я как раз в тот момент, когда на получившийся из четырёх сдвинутых столов почти танцпол был водружён огромный торт; откуда-то на столе, забившемся в самый угол у окна, возник большой букет красных гвоздик, а все, вероятно нетерпеливо меня ожидая, тут же встали и начали поздравлять пухленькую женщину небольшого росточка, с вечно растрёпанными тёмно-русыми, коротко стриженными волосами, по имени Валя. Я оглядел стол: тоненько нарезанная колбаска, сыр, красная рыбка – и никакого спиртного.
А в тот день, ещё до ВНИИГПЭ, я забежал по делам нашего народного книжного магазина в «Москнигу». Управление находилось прямо напротив входа в МХАТ в бывшем Камергерском переулке, название которого сочли старорежимным, и улочка получила новое имя, да такое, знаете, бесхитростное – проезд Художественного театра. Если по этому проезду спуститься чуть вниз, то попадёшь на главную улицу нашей страны – улицу Горького. На другой стороне этой вечно забитой автомобилями улицы стоял Центральный телеграф, самое красиво наряжаемое в дни всенародных праздников здание не только в Москве, но, мне кажется, и во всей стране. Вопрос, почему именно Центральный телеграф следует украшать так ярко и вызывающе, меня всегда интересовал, но нигде я на него ответ получить не мог. В конце концов я решил, что это дань памяти о той наиважнейшей задаче, сформулированной Лениным во время Великого Октября: взять почту, телефон и телеграф. В этом призыве телеграф, как одно из основных средств коммуникации, находился пусть и не на первом месте, но само здание Центрального телеграфа располагалось очень удобно, вот его и украшали лучше других. Я до сих пор уверен в этом, а вообще, конечно, кто знает.
Напротив здания Центрального телеграфа, почти на уголочке проезда Художественного театра, раньше находился небольшой, но очень популярный магазин «Российские вина», где в те годы заместителем директора работала моя родная тётка, тётя Люба. Забежал я к ней в гости в тот день прежде всего, конечно, поздороваться да капельку потрепаться о всяких делах семейных, но при этом была у меня и ещё одна подспудная мысль. Захотелось мне себя, грешного, да супругу свою, Надежду Михайловну, побаловать бутылочкой хорошего грузинского вина. Вот я и попросил у тётушки о такой малости. Подходящая бутылка нашлась. Было это «Оджалеши», прекрасное, достаточно редкое и не очень на слуху десертное красное полусухое вино с потрясающим ароматом. Бутылку я в свой дипломат убрал, слегка заявки придавив, да в патентный институт прямым ходом направился.
«Надо же, как угадал», – подумал я, когда испросил у дам разрешения угостить их неплохим, как я сказал, вином. Думаете, хоть кто-нибудь отказался? Ничего подобного. По-моему, все только и ждали от меня чего-нибудь такого, как будто я иллюзионист знаменитый.
Первым делом я решил загнать настоящую корковую пробку в бутылку.