Пока парит кондор. Олег Александрович Сабанов
Читать онлайн книгу.
и отрывки симфонических произведений, патриотические песни и марши. Интернет-связь не подавала признаков жизни. Красовавшийся во весь экран телевизора государственный герб, представляющий собой переплетение ветвей оливкового и кофейного дерева, над которыми в лучах восходящего солнца парил кондор, пересекала бегущая строка, призывающая зрителей ожидать срочного правительственного заявления. Плохо спавший ночью Паскаль Эррера откинулся в кресле и против обыкновения закурил перед тем, как выпить чашку неизменного утреннего капучино. Тридцатилетний прогрессивный прозаик, снискавший известность своими сатирическими с элементами антиутопии новеллами, в которых высмеивался консервативный уклад политической системы, проливался свет на тотальную коррумпированность властной бюрократии, а также в нарочито гипертрофированной форме рисовалось мрачное будущее страны, уже понимал, что сбылись его худшие опасения. Изучая немигающим взглядом поднимающиеся к потолку клубы сизого дыма, он с обреченностью приговоренного к казни ожидал официального подтверждения много раз предрекаемой им как в собственных произведениях, так и в публичных выступлениях общенациональной беды. И вскоре появившийся на экране при полном параде командующий сухопутными силами генерал Карвальо подтвердил пророческий дар, писательскую проницательность и развитое чутье Паскаля. После стандартного приветствия высокопоставленный военный, блестя линзами роговых очков, монотонным голосом зачитал по листку бумаги обращение к гражданам. Озвученный высшим офицером текст уведомлял о том, что вся власть в стране перешла в руки состоящего сплошь из высокопоставленных военных «Правительства национального оздоровления», главой которого неведомый ранее альянс патриотических сил попросил стать его самого, а первым заместителем назначил адмирала Кортеса. Прежний премьер-министр вместе с многолетним президентом лишены полномочий и находятся под домашним арестом. Кроме того, распущены обе палаты парламента, а также приостановлена работа верховного суда.
Понимающие к чему идет дело умные люди давно советовали Паскалю Эррера на время перебраться заграницу, чтобы переждать там надвигающуюся смуту и поражались его твердому решению остаться на родине. Однако им было неведомо, что в последнее время прозаик прислушивался совсем не к людским советам, а внимал приходящему во снах ангельскому голосу, помогающему ему как в литературных изысканиях, так и в повседневных заботах. Правда он умолк сразу после данного Паскалю ответа на самый важный для него вопрос – суждено ли довольно популярному тридцатилетнему писателю оставить после себя произведение, которое не будет предано забвению грядущими поколениями читателей? Тихий, проникновенный, неземного тембра голос мягко произнес утвердительное «конечно», а потом добавил к вынесенному вердикту:
– Только для этого придется прожить всю оставшуюся часть жизни в своей стране, не ища укрытия на чужбине.
Эррера был не робкого десятка, поэтому ради воплощения в жизнь своего грандиозного замысла без лишних терзаний решил во что бы то ни стало выполнить единственное условие вопреки всем предостережениям. И события начинающегося дня свидетельствовали о наступлении времен, когда его непреклонное намерение должно было пройти испытание на твердость.
Как и следовало ожидать, репрессии начались практически сразу же, оправдав своим размахом самые мрачные прогнозы пессимистов. Однако под их каток первым делом попали как раз те, кто открыто говорил о коррупции в высших эшелонах власти, а не проворовавшиеся министры, губернаторы и депутаты. Наиболее яркие общественные и профсоюзные деятели один за другим объявлялись разрушителями основ общественного уклада и опасными смутьянами, отрабатывающими щедрые гранты своих зарубежных покровителей, после чего следовал их арест по самым надуманным предлогам, начиная от хранения наркотиков и заканчивая неуплатой налогов. Правда вскоре подобные основания для задержания стали использоваться гораздо реже, так как захватившая власть клика издала указы, согласно которым всякого гражданина страны без труда можно было признать агентом внешних сил, опасным радикалом или даже террористом.
Паскаль понимал, что карательная машина только входит во вкус и рано или поздно за известными общественными деятелями придет черед неугодных из самых разных страт общества, в особенности тех, кто привык открыто высказывать свою позицию. Но несмотря на свою проницательность, он не мог отделаться от ощущения нереальности происходящего вокруг и поражался сходству нынешней ситуации с тем, что много лет назад творили в соседних государствах военные хунты. Эррера считал себя человеком, которого трудно чем-либо удивить, однако раз за разом испытывал искреннее замешательство напополам с презрением, когда наблюдал поистине невероятное превращение еще вчера превозносивших конституционный строй высокопоставленных персон в ярых сторонников генерала Карвальо вместе с его курсом «национального оздоровления». Как следствие всего через месяц после переворота в здании национального собрания вновь появились оправившиеся от первоначального шока депутаты и сразу же принялись с показным рвением придавать своим единодушным голосованием законную форму всем указам и постановлениям новых властей. Постепенно