Капсула времени. Анна Драницына
Читать онлайн книгу.
ак. Но мне наплевать, я люблю пыль. Могу часами лежать на полу и смотреть на пыль в лучах солнца, представляя, как наша Галактика кружит в невесомости. И нет на свете ничего прекраснее этого зрелища.
Дядя Лео говорил мне, что смерти нет, что все это ерунда. Ну типа, все легко. То же самое, что спуститься в питерское метро. Вначале ты долго-долго едешь на эскалаторе, и мимо проезжают люди, люди, много людей. Некоторых ты узнаешь, некоторых нет. Они плывут вдоль тебя нескончаемой вереницей глаз, тел, разноцветных одежд. А ты выискиваешь среди них родные и любимые лица. И когда видишь такие, то машешь им рукой, а они улыбаются в ответ.
– А потом? – спросила я у него.
– Потом ждешь своего поезда на перроне. Поверь, он никогда не опаздывает.
– Ты там один?
– Один, но так даже лучше. Обычно всю жизнь толкаешься, тебе тесно и душно. В автобусе, метро, в плацкарте, в маршрутке, а тут наконец-то – один. Кайф! И приезжает не поезд, а дрезина на колесах.
– Что это за фигня ещё такая?
– Небольшая тележка, управляется рычагом. Это не для пассажиров, а для рабочих метро. Они на ней выезжают по ночам и чинят рельсы или провода. Так вот, она обычно с проводником. Бородатый такой дед. Он молчалив и суров. Ты садишься позади него, и едешь по туннелю пока не увидишь свет.
– А потом?
– Потом ты становишься пылинкой в солнечном свете и паришь, играя на легком ветерке.
Мы сидим в больничном тубзике, и он курит в открытое окно.
– Откуда, блин, Лео, ты все это знаешь? Или просто хочешь, чтобы я не ревела потом, если что-то пойдет не так.
– Просто знаю и все.
Я протягиваю палец и ловлю пылинку. Привет, Лео, как дела? А у нас тут лето, снова лето. Мы за городом, и я решила наконец закончить эту историю. Мы нашли способ снова с тобой встретиться, дядя Лео. У нас там в другой реальности теперь есть связи. И не надо ржать, я бы тоже от смеха сдохла, скажи мне кто-нибудь такую глупость еще месяца три назад. Но теперь у меня имеются неоспоримые доказательства того, что ты не умер. Или не совсем умер. В любом случае мы снова однажды встретимся. Для этого надо делов-то – всего лишь закопать капсулу времени. Мелкий пристал ко мне – давай закопаем, давай. Мы с братом притащили на тележке десять банок смолы и, согласно технологии Кострова, собираемся замешать все в ведре. Смолы до фига, потом расскажу кто подарил, ты не поверишь, когда узнаешь. Целое ведро желтой прозрачной жвачки, которая не будет долго ждать и мигом поглотит все наши воспоминания. Теперь бодаемся с братом – что выкинуть, а что оставить. Столько событий произошло, что в одну капсулу все так просто не впихнешь. Ты бы сейчас не узнал Васька, он так вырос, стал похож на тебя как две капли воды. Мини-Лео без двух передних зубов. Это он бутылку с колой открывал, хорошо я вовремя заметила, а то так и шамкал бы беззубой пастью еще три года, пока новые бы росли. Пока я возилась с рецептом капсулы времени, Васек сбегал домой и притащил еще три машинки, что ты ему подарил, просит закопать все три. Сходимся на одной машинке и одном медведе с условием, что я выкину часть записей. Придется перечитывать, блин. Хотя удовольствие не из приятных, фиговое было лето, что и говорить. Да и год был фиговый с тех пор, как ты стал пылью, Лео. Уж поверь мне.
Моя старая училка Ириша (из понтовой гимназии ее выгнали вслед за мной за сочувствие нищебродам) просто обалдела, когда я ей рассказала про это лето. У нее глаза на лоб полезли, да так там и оставались до конца рассказа. Ириша у нас очень душевная особа, за это, наверное, все ее и любят. Обычно учителя одевают на лицо выражение под кодовым названием «ненавижу мелких говнюков», а их сжатые в нитку губы и холодные рыбьи глаза видны из самого дальнего конца коридора. По крайней мере я их сразу различаю. Но Ириша она – другая, таких редко встретишь в стенах образовательного учреждения.
Я помню, как она пыталась со мной дружить еще там, в старой гимназии. Это выходило у нее очень коряво, но иногда поговорить с ней можно. Только я сразу отсекла все вопросы на тему – а что у вас дома? Это ее не касается ни под каким соусом. Тогда Ирина Павловна подсунула мне Сэлинджера «Над пропастью во ржи» и все пыталась выяснить, почему я так мрачно смотрю на мир. Хотя почему мрачно, я не поняла. Этот американский чувак, Холден, вот кто настоящий депрессняк. Он только и делает, что ноет всю дорогу, ничего не пытаясь изменить в своей жизни. Я таких парней терпеть не могу. Да и в целом мужской род кажется мне умственно отсталым. Я имею ввиду ровесников. Я сменила три школы и ни разу не встретила парня, с которым можно поговорить о чем-то важном (Кирюха не в счет, он не местный). Они как тот Холден только и делают что ноют-ноют. И все разговоры о футболе, деньгах и компьютерных играх. А те, кто постарше – только о сексе. У той сиськи такие, у этой сякие. Они похожи на тех дебильных собак, которые знаешь, в прихожей прыгают тебе на ногу и пытаются делать с ней разные манипуляции. Особенно это неприятно в гостях, никогда не знаешь, как себя вести. Нет, ну правда странно как- то стоять и улыбаться, говорить – «здравствуйте тетя Люба, чудесная погода сегодня», когда эта волосатая дура болтается у тебя на ноге. А дать пендель – так хозяева сразу начинают вопить – не бей его, он еще