Какой сам, такие и подарки. Михаил Софийский
Читать онлайн книгу.
французский глагол «выходить» прижился в нашей стране в качестве одного из имён того, что французы обозначают, по идее, аббревиатурой WC.
Русские дворяне между собой общались в основном на французском языке. Это не вызывает удивления – я сам изучал в школе язык мушкетёров и не понаслышке знаю, сколь он красив, благороден и поэтичен. Не знаю, кто задал эту моду в России, но этот господин не прогадал – наша аристократия за считанные годы офранцузила буквально всё – домашнее убранство, кухню, танцы. И даже те самые, excusez-moi[13], туалеты.
Когда кому-то из гостей требовалось уединиться, он говорил: «je dois sortir», что означало «мне надо выйти». А поскольку выходили почти всегда в одно и то же место, именно за ним в народном сленге новое имя и закрепилось.
– Но всё равно что-то неспокойно, – неуверенно выдавил я. В самом деле, французская романтика в сочетании с упоительными российскими вечерами – вещь, конечно, великолепная, и всё же сейчас не самое подходящее время витать в облаках, фантазируя о балах, красавицах в пышных платьях и вальсах Шуберта.
– Не бойся, всё получится. Не ты первый, не ты последний. Главное – старайся, пытайся понять, разобраться. Благо ситуация в твою пользу. Вон интернет у вас есть. Ты только всякую ерунду не смотри, он у вас не для этого.
В начале сессии я выкроил свободный день и заглянул на бульвар Декабристов, где находится моё родное училище. По чисто материальному вопросу – получить в бухгалтерии подъёмные, причитающиеся мне по окончании альма-матер, и заодно повидать старых знакомых – преподавателей, библиотекарей и прочих, с кем я, о чём могу сказать без преувеличения, дружил.
Забрав сберкнижку, я отправился на второй этаж, где работал мой самый большой в ПТУ друг. Причём самый большой – не только в плане дружеских отношений. Он старше меня почти на тридцать лет, выше почти на полметра, тяжелее почти на центнер и является вторым человеком в училище – заместителем директора по учебно-производственной работе.
Анатолий Алексеевич, огромный колоритный рыжий усач, всегда был добрым другом и безусловным авторитетом для всех учащихся. Он регулярно посещал наши практические занятия, неподдельно радовался нашим успехам, а после вручения дипломов, которые, к слову, вручал нам лично, сопровождая сей процесс горячими поздравлениями и напутственными речами, – устраивал нас на работу, опять же лично обзванивая свежие вакансии и подключая собственные связи.
– О, кого я вижу! Здравствуй, Лёва! – пророкотал зычным басом замдиректора и протянул мне руку.
– Здравствуйте, Анатолий Алексеевич! – выдал я прерывистым фальцетом и пожал крупную жёсткую ладонь. Это мне удалось кое-как – каждый палец у нашего бывшего куратора толщиной не сильно уступает моему запястью.
– Как дела? Работаешь?
– Всё слава Богу. Но пока не работаю.
– Во как! На что же живёшь?
Я рассказал о своей первой работе, печальном финале «шарашки» и неожиданной трёхкратной компенсации.
Анатолий
Excusez-moi (франц.) – извините.